В свою очередь старик поинтересовался, кто я. Я так же парировал его вопрос намёками и недомолвками.

Каждый остался при своём.

Тема для разговора была исчерпана, и он должен был вот-вот угаснуть. Но тут старик неожиданно заговорил о другом, и мы перенеслись в иную плоскость разговора, никого из нас прямо не касающегося.

И беседа оживилась.

Как-то ненароком я коснулся того, что жизнь сейчас стала дорогая и тяжёлая, что когда я ещё был маленьким, жить было намного легче. Тут моего старика как прорвало.

Он принялся рассказывать мне, как жили во времена его детства и молодости и даже в дореволюционные времена. Я удивился, неужели старик живёт так долго, что помнит ту пору, но не спросил у него.

Тут старик вспомнил, что мы хотели пить кофе, который уже успел порядком остыть, крякнул с досады, уставившись в чашку с остывшим напитком, поразмышлял над ней немного, потом выплеснул её содержимое широким жестом куда-то в темноту, сделал кофе по новой.

– С шоколадом или с коньяком? – спросил он меня снова.

Я не знал, что сказать.

– С коньяком….

– Очень хорошо, – отозвался старик, снова запустил руку в недра своего пиджака, извлёк оттуда маленькую, с «чекушку» величиной, пузатенькую бутылочку затейливой конфигурации с яркой этикеткой и закручивающейся пробкой и деревянную небольшую коробочку, в которой лежали переложенные поролоном миниатюрные хрустальные рюмочки, поблескивающие своими гранями в мерцающем свете керосинки.

Затем он аккуратно отвинтил пробочку бутылки, поставил игрушечные стопочки, вынув их из коробочки, и одну из них пододвинул мне. Потом, сильно щурясь, чтобы не промахнуться в полутьме, налил понемногу коньяку.

– Пожалуйста, – протянул он мне рюмку.

Я никогда не пил кофе с коньяком, и потому не знал, как это правильно делать. Слышал только, что кофе так пьют. Но каким образом? Чтобы не опозориться перед хозяином дома, я залпом осушил стопочку, а потом начал запивать коньяк горячим кофе, едва не поперхнувшись при этом и не обжегши язык и губы.

Внимательно проследив мои действия, старик улыбнулся. Потом он выпил свой кофе, и я даже не обратил внимания, как он это сделал, и поставил свою чашечку на стол.

Когда боль от ожога немного отпустила меня, я спросил его, чтобы отвлечься:

– Скажите, пожалуйста, почему вы не включаете электричества?

Старик пошамкал губами, видимо, пытаясь подобрать ответ:

– Дело в том, юноша, что в этом доме вообще нет света. И нет его уже давно.

Я удивился:

– Я что-то не совсем понял….

– Что тут понимать, – ответил старик, – нет, и всё!..

– Но почему?..

Старик посмотрел на меня с хитрым прищуром. Его маленькие глазки хитро блеснули озорными искорками.

– Молодой человек, – обратился он ко мне, – вы хоть знаете, где находитесь?!.. Вы стоите на пороге величайшей тайны, а задаёте какие-то глупые вопросы про электрический свет!.. Поймите же вы, что стоит вам сделать небольшой, малюсенький шажочек, совсем маленький, совсем ничтожный, и вы будете посвящены в таинственный и неизвестный для вас мир. Вы будете причастны к нему, и он станет тем грузом, который вы будете нести по жизни!

– Извините, а почему я должен буду нести этот груз? – попытался сразу защититься я, всё же заинтригованный его словами, но совершенно не понимающий, куда он клонит.

– Потому что оно так получится. Вы ведь хотели узнать, что это за дом?

– Дом как дом, – продолжал я инстинктивно защищаться, слегка опешив от такого неожиданного поворота разговора. – Собственно говоря, я ничего странного не вижу….

– Ну, как же? Вы ведь уже задали мне вопрос, почему здесь нет света, не так ли?

– Вообще-то, да, – согласился я, – но не больше того….

– Ну, а если я скажу вам, почему нет света, то я уверен, что вы захотите узнать и всё остальное.

– Не знаю, может быть….

– Зато знаю я, – старик понизил голос. – Вы захотите узнать дальше. Я вам расскажу, но с одним условием….

– С каким же? – поинтересовался я, заинтригованный тоном голоса старца.

– Пока это не имеет значения. Но, узнав от меня нечто, что я собираюсь вам сообщить, вы уже не сможете освободиться от того груза, который свалиться вам на плечи вмести с этим добром. Тогда, в силу сложившихся обстоятельств, вы станете его рабом и будете нести его всю жизнь, чего бы это вам ни стоило….