Шрифт:
В полном соответствии с образом, дорожная одежда на майоре смотрелась, как форма – опрятная, по фигуре, с минимумом складок. Закрепляя впечатление – вещи майора покоились в непромокаемом мешке армейского образца.
Кельвин взглянул на себя: хотя, перед приземлением, комбинезон он заменил на костюм, лучше от этого выглядеть не стал. Мятые штаны, пиджак весь в складках и – наверняка – далекого от моды покроя. Еще и воротник рубашки неприятно натирает шею. За годы, проведенные в монастыре, как оказалось, он отвык от мирского одеяния.
Вечно недовольный Бао, первым из их группы подхватил свои вещи и, по обыкновению, пробурчав что-то далекое от благодарности, поволок их в сторону гостиницы. Следом за ним потянулись остальные, в том числе и майор и Ситой.
Кельвин подхватил и свой вещмешок, бережно, словно святую реликвию, прижал его к груди.
«Господь Единый, на все воля твоя! Дай сил и мудрости принять ее!»
– Яблоки, зрелые яблоки! – неслось вслед.
4.
СИТА
Здание гостиницы представляло собой самую обычную двухэтажную постройку из пластиковых блоков. Типичное строение на какой-нибудь типичной колониальной планете с минимумом местного строительного материала. Нет, конечно, она читала Незнанского, видела фото, голопроекции, однако реальность все равно, как бы… разочаровывала.
И вывеска – самая обычная, единственным изыском на которой белело стилизованное изображение кровати. Светлые полосы на синем фоне – условное обозначение, принятое на многих человеческих планетах, в том числе и на Аванти – ее – Сите родной планете.
Индира заступница, но ведь она не на Аванти, она на Элизии, в Городе, возможно, самом загадочном месте во вселенной! Нет, дворцов и летающих ракшасов Сита, конечно, не ожидала, но, чтобы вот так… пластиковая коробка, значок кровати…
Глаза декана Тхакура из-под оранжевого дастара смотрели сурово. Будучи студенткой, Сита до дрожи в коленках и полного ступора, причем одновременно, боялась этого взгляда. Став аспиранткой, овладела умением дрожать и двигаться. А, когда декан стал ее научным руководителем, выбрав, среди десятков претендентов, научилась различать оттенки черных, как антрацит, проницательных глаз маститого ученого. И - странно – суровости в них убавилось.
Сегодняшний взгляд, был ближе к всепроникающему. Для себя Сита классифицировала его, как «отеческий». В свете последних событий, декан все чаще смотрел на нее так.
– К нам обратились с просьбой предоставить специалиста, - чуть больше теплоты, - экспедиция на Элизию.
– Эл… Элизию, - голос Ситы дрогнул, что неудивительно.
– Мы выбрали вас.
Индира заступница! Вопросы, сотни, тысячи, миллионы вопросов. Каковы цели, задачи, когда вылет…
– Бл… лагодарю. Экспедиция межведомственная?
– Да.
– Какие еще специалисты входят в состав? – тон должен быть деловой, сухой, в конце концов она – ученый, профессионал!
– Неизвестно, от нашего института – только вы.
Хотела спросить: «Почему я?», - но, посмотрев в глаза учителя, в этот момент дружеские глаза – поняла.
– С… спасибо, - разлепились губы.
Декан Тхакур махнул рукой, иди мол.
Уже за порогом ее нагнала фраза:
– Пусть будет с тобой милость Лакшми.
5.
Один человек был богат и знаменит, но ни слава, ни деньги не давали ему счастья. Тогда он прилетел на Элизию и попросил у Богов Счастья. И Боги исполнили его желание. Человек потерял богатство и стал никому не известным нищим. И всякий раз, как ему подавали, он был счастлив.
Ф.Незнанский «Элизия - легенды и мифы»
(Книга написана по результатам первой и второй экспедиций).
ТАДАО
Обычный холл, он же – зал столовой. В меру чистый. Как и ожидалось – стандартная пластиковая мебель. Клиенты приходят сюда набить желудок, а не услащать взор. Шершавые столешницы некоторых предметов интерьера, даже укрыты скатертями. Цветными. От множества стирок, узор поблек, однако сама ткань выглядит чистой. Я тут же окрестил их: «вип-столы», хотя, вполне может статься, скатерти прикрывают нечто совсем уж непристойное, нацарапанное трудолюбивыми постояльцами.
Наша группа тут же потянулась к стойке портье.
– А я тебе говорю, он получил, что хотел, и в точности, как желал, а всего-то и нужно, что спуститься в Нижний Город.
– В Нижний! Жизнь надоела!
– Разве это жизнь? Я на Элизии уже четвертый год, четвертый!
Подвыпившая парочка у входа слишком громко обсуждала насущные проблемы.
Все верно, по непонятным причинам, иногда желания сбывались, сразу, после прибытия, а иногда, их исполнения ждали годами. Ждали, чтобы не дождаться – никто ведь гарантии не давал.