– Не всегда, - сказал Костров.
– Бывают такие индивидуумы, нечувствительные к боли.

– Ты понял, о чём я хотел сказать, - проворчал инженер-ядерщик.

– Я тебя услышал, - сказал штурман.

– Услышал он меня!
– вскипел Патерсон.
– Он меня услышал. Как же?! Дипломат.

– Затихни, Ричард, - сказал Мадьяров.
– Чего ты дёргаешься?

– Я не дёргаюсь, - сказал Патерсон.
– Я просто не понимаю этих китайских церемоний, этих фигур умолчания, этого стыдливого нарезания кругов вокруг да около, этого деликатного нежелания обсуждать отвратительные вещи, этой трогательной заботы о сохранении чьей-то незапятнанной репутации.

– Говори яснее, Ричард, - сказал Костров.

– А, по-моему, яснее некуда, - запальчиво ответил Патерсон.
– Убийца Такахаси сидит рядом с нами. И мы знаем, кто этот человек. Я знаю, и вы знаете, но делаете вид, будто он вам неизвестен. Желаете, чтобы я на него показал?

– Ричард!
– оборвал речь Патерсона Костров.

– Что Ричард?! Я же вижу, как ты на него смотришь!

– Чёрт подери, Ричард, заткнись, - сказал Мадьяров.

– Капитан, - упрямо продолжал гнуть свою линию Патерсон.
– Это сделал капитан. Больше некому! Он убийца. Для убедительности Патерсон обвиняющим жестом указал на Градова.

– Не факт, - сказал вошедший в рубку Маккензи Грин.
– Дружище Ричард, тебе придётся извиниться перед капитаном. Твои обвинения бездоказательны.

– Что значит "бездоказательны"?, - спросил разозлённый Патерсон.

– Необоснованны, неубедительны, голословны, несостоятельны, - сказал доктор Грин.
– Я вообще не обнаружил никаких следов на месте преступления.

– Объясните подробнее, - сказал Градов.

– Докладываю, - сказал Маккензи Грин, выкладывая на пульт распечатку сводного отчёта.
– В помещении, где погиб Рид Такахаси, в процессе детального и тщательного осмотра, мною не найдено признаков, свидетельствующих о нахождении там постороннего в момент совершения убийства. Как я и говорил чуть раньше, нет никаких следов. Ни отпечатков пальцев, ни отпечатков обуви, ни органических микрочастиц, годных для проведения ДНК-анализа. Кроме следов, оставленных самим инженером. И капитаном Градовым, конечно. Предупреждая ликование мистера Патерсона сообщаю: изучение останков показало, что смерть инженера наступила как минимум за пять-семь минут до появления в мастерской мистера Градова. Мистер Такахаси умер фактически мгновенно от удара, нанесённого сверху вниз, когда он, скорее всего, слегка наклонился над верстаком. Били с ювелирной точностью и неимоверной силой. Теоретически, кроме капитана, убийство мог бы совершить мистер Антон Костров, наш штурман. Я более чем убеждён, что мистер Градов придерживается определённо этой версии, однако вынужден разочаровать вас, капитан. По своим физическим параметрам штурман целиком и полностью соответствует профилю нашего убийцы. Он довольно крепок, чтобы нанести удар такой силы, но его рост не совпадает с ростом вероятного преступника. Рост штурмана — сто шестьдесят восемь сантиметров, рост злочинца — от ста восьмидесяти до ста восьмидесяти девяти сантиметров. Кроме этого, я более чем уверен — наш вероятный злодей неплохо разбирается в человеческой анатомии. Что позволяет мне озвучить наиболее непротиворечивый вариант...

– Бред, - сказал Градов.

– Почему же?
– возразил Маккензи Грин, - на корабле хватает редко посещаемых тупичков и закоулков, где можно устроить надёжное логово, скрытое от пытливых глаз. Достать воду и еду несложно, склады забиты и тем, и другим под завязку. Отправление естественных надобностей? Тоже не проблема. Мы контролируем малую часть корабля, а гальюнов и душевых на каждой палубе... Заметьте, господа больше всего душевых находится аккурат в ремонтной секции корабля. Все эти гальюны и душевые кабины в рабочем состоянии, потому, что никому и в голову не пришло заниматься целенаправленным перекрытием систем водопровода и канализации. Не было такой нужды.

– А как этому некто удаётся оставаться незамеченным?
– спросил Мадьяров.

– Легко, - сказал Маккензи Грин.
– Во-первых, сеть внутрикорабельного видеонаблюдения отсутствует, ибо демонтирована, равно как линия персональной локации. Во-вторых, он старательно нас избегает. Отсюда у меня возникло логичное предположение, многое объясняющее.

– Ваше объяснение, доктор, всё только сильнее запутывает, - сказал Градов.

– Напротив, капитан, - парировал Грин.
– Создает вполне согласованную картину произошедшего. В частности, почему был убит Такахаси. Наш загадочный гость...

– Принимал душ, - саркастически продолжил Градов, - как раз в ту минуту, когда инженеру-электронщику зачем-то понадобился многофункциональный верстак.

– В самую точку, - делая вид, что не замечает градовского сарказма, сказал Маккензи Грин, - будто с языка сняли, капитан. Смотрите, что получается. Пройти незаметно мимо Такахаси у него не выходит, поэтому он берёт ключ, бьёт им инженера по затылку, желая его только оглушить, но не рассчитывает силу удара, затем прислоняет ключ к верстаку и благополучно исчезает.

– Не оставляя после себя вообще ничего, - сказал Градов.
– Он буквально растворяется в воздухе, тает, как утренний туман. Скажите мне, доктор, зачем было глушить инженера, обладая такими способностями? Это не человек, это супермен какой-то. Притом, объясните мне, доктор, как ему удалось обойти систему безопасности астропорта? Если, конечно, не принять за рабочую гипотезу его умение незаметно просачиваться сквозь многослойную высокопрочную броню?

– Я не следователь, - сказал Грин.
– Я даже не эксперт. Я обычный корабельный эскулап. Если вас моё объяснение не устраивает, подскажите своё.

– Какое, к чёрту, толкование?
– сказал недовольный Патерсон.

– Такое, дружище Ричард, - сказал Денис Мадьяров, - которое исключало бы всякую мистику и прочую потустороннюю ахинею. Впрочем, вы полагаете убийцей капитана. От себя могу добавить в список, вслед за капитаном, штурмана. Извини, Антон, ничего личного, токмо ради справедливости. Либо, следует признать, что на борту завёлся злобный призрак.

– Либо убивает сам звездолёт, - добавил Маккензи Грин.
– Нам всучили проклятый корабль.