Грудь у девушки была упругой с большим острым соском. Света не носила бюстгальтер. Испытывая возбуждение, он почувствовал частые удары сердца, которые становились все реже и реже и, наконец, прекратились совсем.

– Да верю я тебе, верю! – закричал Игорь и лихорадочно стал вспоминать, где находится аптечка с лекарствами и есть ли в ней сердечное.

– Испугался! Испугался! – захлопала в ладоши Светлана, и под пальцами Игоря сердце стукнуло раз, два и забилось с обычным ритмом.

– Так можно и до инфаркта довести, – со вздохом облегчения сказал Игорь.

На правой стороне дороги они заметили табличку с указателем названия места, куда им наказал прибыть Рустем. Но Игорь не стал сворачивать с трассы.

– Куда мы едем? Нам же на станцию, – сказала девушка, и на ее лице по-явилось озабоченное выражение.

– Ты знаешь, что-то не хочется мне здесь появляться. Лучше проедем немного дальше, там есть другая станция, на которой происходит смена локомотивов и локомотивных бригад. Оттуда и уедем.

Станция, как всегда, была плохо освещена. Еще в свою бытность санитарного врача Игорь не раз штрафовал ее начальника и энергетиков за плохие условия труда, и в том числе за недостаточное освещение.

Подогнав машину к одноэтажному зданию дома отдыха локомотивных бригад, Игорь вышел из автомобиля и знаком показал девушке, что ей тоже пора выходить. Взойдя на невысокое крыльцо, он с силой затарабанил в закрытую дверь.

– Иду, иду! – послышался старческий голос, и Игорь, заволновавшись, замер, гадая, кто же откроет дверь.

Щелкнул замок, открылась дверь, и перед глазами парня предстал сгорбленный старик, всматривающийся в лицо гостя.

– Игорь? – неуверенно произнес он.

– Рахматулла-ата!{Ата – в Средней Азии уважительная приставка к имени человека, старшего по возрасту. (Прим. автора.)} – сразу же вспомнил Игорь старика.

– Такой гость – радость в доме, – воскликнул хозяин дома, обнимая Игоря и похлопывая его по спине. Отстранившись, Игорь увидел, что по морщинистым щекам старика текут слезы. – Сейчас барана резать будем, плов готовить, – снова воскликнул он, и лицо его сразу помолодело.

– Давай я сумки принесу, а потом и поговорим, – сказал Игорь, поворачиваясь, чтобы уйти.

– Я помогу, – негромко сказал дед, выходя следом на крыльцо.

Открыв багажник, Игорь начал доставать сумки, при этом заметив, что сумка Тимура тоже лежит в багажнике.

– Ты знаешь, сейчас звонил мой зять с той станции, которую вы проехали. Он там начальником служит. Сообщил, что вся станция оцеплена милицией, ждут молодого мужчину лет тридцати, и девушку, блондинку лет восемнадцати. Что же ты, сынок, натворил, если столько милиции за тобой гоняется? – с участием спросил старик.

– Ничего такого, за что меня можно было бы так преследовать. Но вы правы, нас ловят.

– Хватит слов, дело нужно делать. Сколько ни говори «халва»{Халва – восточная сладость. (Прим. автора.)}, во рту слаще не станет, – сказал Рахматулла-ака, посматривая на машину.

– Можешь забрать ее себе, только она без документов, – проговорил Игорь, и старик засуетился.

– Спасибо за подарок. Какие у нас в пустынях документы, лишь бы ездила железяка, – скороговоркой сказал он и тут же, вытащив из нагрудного кармана мобильный телефон, начал быстро говорить в него. Закончив разговор, он вновь обратился к Игорю: – Хорошая штука этот мобильник! Внук подарил. Сейчас сын прибежит и уберет отсюда машину. А ты пока иди ко второму пути, к южной горловине. Мне надо закрыть комнаты и забрать твою девушку, – распорядился Рахматулла и, круто повернувшись, пошел обратно к крыльцу.

Повесив сумки на плечи, Игорь, не торопясь, пошел по ровной асфальтовой дорожке, которая была освещена невысокими плафонами.

Сзади раздались торопливые шаги, и, оглянувшись, Игорь увидел, что Рахматулла и девушка почти бегом догоняют его.

– Все складывается как нельзя лучше, – начал старик. – Девушка говорит, что вам нужно к морю, вот я и решил прокатиться вместе с вами, тем более что можно сделать это на халяву, как говорят у вас, у русских.

Они подошли к новому пассажирскому купейному вагону, стоящему на аккуратной платформе. К вагону был прицеплен одиночный локомотив с работающим дизелем. Дверь вагона была гостеприимно распахнута, в тамбуре стоял по всей форме одетый проводник.

– Прошу вас, заходите, – пригласил он, и не успели они пройти внутрь, как вагон тронулся, и станция стала уплывать назад.

Что это был за вагон! Просто загляденье! В конце вагона были снесены створки трех или четырех купе, и на их месте был зал, в середине которого стоял стол, уставленный дарами природы Средней Азии.

– Я помню твою болезненную любовь к чистоте, поэтому можешь пойти помыть руки и, если хочешь, принять душ. Мыло и два полотенца там висят, – объяснил Рахматулла.