— Мегани, а ну быстро за шваброй, — к ним подоспел Роланд, кустистые брови которого были недовольно сдвинуты.

— Окей, — ответила девушка, вновь щелкая языком. Взгляд ее темных глаз был странным, даже диким, а улыбка больше напоминала акулий оскал. И, тем не менее, в сочетании с миловидным лицом и роскошными, заплетенными в длинные косы волосами, Мегани не выглядела отталкивающе. Что нельзя было сказать о ее манерах.

— Ты не ушиблась? — спросил Роланд у Сати, когда Мегани ушла.

— Вот еще, — Сати гневно рассматривала мокрое пятно прямо у себя на попе.

— Тогда позволь мне представить тебе наших лучших студентов, — продолжил Роланд. — Это братья Рама и Камал…

«Я не ошиблась», — подумала Сати, повторно подмечая сходство парней. Широкие носы, темные глаза и волосы — они определенно были из южных городов; в Метрополе редко встретишь людей с такой внешностью.

– … Шин, — продолжал Роланд, кладя руки на плечи парню с волосами цвета меди. — С шельмой Мегани ты уже познакомилась… Ну и, конечно, Томас.

— Сати Лаллеман, — представилась Сати.

Что-то не складывалось. Роланд назвал пятерых, но перед ней сидело лишь четверо.

«За колонной», — мягкий голос прозвучал словно эхо.

Покрутив головой, она встретилась взглядом с высоким блондином, что стоял, прислонившись к одной из каменных колонн. От его пронзительного тяжелого взгляда Сати стало не по себе, и она поспешила отвернуться.

“Странный тип”, — подумала она.

“Не страннее, чем ты”, — сомнений не было: голос звучал в голове Сати. Мягкий и ненавязчивый, но определенной посторонний.

Девушка изумленно взглянула на Томаса, но тот лишь небрежно вскинул бровь, словно был не причем.

— Опять он за свое, — усмехнулся один из братьев.

Судя по всему, все в этой гостиной понимали, что происходит. Все, кроме Сати.

«Ты тоже считаешь, что у Роланда дурацкий шарф?» — очередная посторонняя мысль нахально вторглась в ее голову.

На лице Сати отразилась смесь удивления и негодования. А вот на лицах “коллег” появились улыбки.

Интересно, над новичками тут всегда сначала издеваются?

— Заканчивай, Томас, у девочки сейчас мозги вскипят, — подал голос медноволосый.

— Не сердись, Сати, — сказал то ли Рама, то ли Камал. — Томас может общаться непосредственно с сознанием человека.

— Что-то вроде двухсторонней телепатии, — добавил его брат.

Но Сати чувствовала себя униженной. Знакомство шло наперекосяк: сначала она грохнулась, как корова на льду, а теперь еще и этот придурок без спроса влез в ее голову. С каждой секундой обстановка на Острове нравилась ей все меньше и меньше.

Окинув компанию мрачным взглядом, Сати направилась к Роланду, который стоял поодаль и о чем-то разговаривал с Эвридикой.

— Простите, а когда я смогу поискать своего друга? — тихонько спросила она.

— Не так быстро, Сати, — Роланд одарил ее добродушным, но вместе с тем строгим взглядом. — Для начала осмотрись, войди в ритм. У тебя еще будет время.

Чего-то подобного Сати и ожидала. Хрен кому здесь было важно ее мнение. А Ойтуш между тем вероятно погибает где-нибудь в подземельях протекторианской тюрьмы.

Но возразить Сати не успела: ее запястье будто огнем обожгло. Отдернув руку, Сати заметила, что на ее коже теперь красовалась маленькая татуировка в виде лаврового венка.

Эвридика с индукционной машинкой в руках лишь пожала плечами. Дескать, извини, но так надо.

В Метрополе это был целый обряд. Когда ребенок узнавал о своей одаренности, он шел в протекторий, где его тестировали интуиты. После того, как дар подтверждался, юношу или девушку приглашали пройти процедуру нанесения штампа. Для большинства это был настоящий праздник.

Детям накалывали маленькую татуировку в виде лаврового венца — символа победителей. Каждый мог сам выбрать место для штампа, но у Сати забрали даже это право.

— Благодарю, Эвридика, ты можешь быть свободна, — спокойно распорядился Роланд. Женщина кивнула и направилась к лифту, покачивая широкими бедрами.

Слезы обиды выступили на глазах у Сати. Она с ненавистью смотрела на то на рисунок, то на лица других одаренных, что окружали ее.

— Здесь ничуть не лучше, чем в Метрополе! — в сердцах крикнула она.