Норманнами средневековые западноевропейцы называли скандинавов: данов (датчан), норвежцев и свеев (шведов). Значения названий скандинавских мореплавателей той эпохи толкуют по-разному. Если с названием «норманны» все ясно (это означает «северные люди», «люди Севера»), то со значением слов «викинг» и «варяг» не так просто. По мнению А. Б. Снисаренко (которое совпадает с гипотезой авторитетного шведского ученого Ф. Аскеберга), термин «викинг» произошел от глагола vikja (викья) – «поворачивать, отклоняться». Снисаренко, знаток древнего мореходства, утверждает, что «в вольном переводе это – человек, ушедший в море для приобретения богатства и славы. В некоторых контекстах – изгой. Проще – пират».

Говоря о происхождении слова «варяг», Снисаренко указывает, что чаще всего его связывают с древнескандинавским varingr – «связанный той же клятвой (что и я)» или «соратник, дружинник». Выступая в поход, воины-скандинавы давали клятву в верности общему делу. В Византии скандинавские наемники называли себя поэтому «верингами». Это название греки стали связывать со словом varang – «меч». С таким значением слово «варяг» употребляется и в древнерусских летописях.

В первой половине VIII века произошли резкие перемены в жизни скандинавских народов. Именно в это время начались дальние плавания норманнов на дракарах (кнёрах) – беспалубных судах, обводы корпусов которых и в наши дни поражают своим изяществом и совершенством. Тогда у норманнов появилось особое отношение к своим кораблям, которое, как писал старинный франкский поэт, выражалось словами «корабль – жилище скандинава».

Эти весельно-парусные ладьи имели длину 21–23,5 метра, ширину 5,1–5,2 метра. Носовые штевни их украшали головы драконов или зверей – вепря или медведя, а кормовые – их хвосты. Считается, что украшения штевней при плавании снимались и устанавливались на места при подходе к берегу или перед битвой для защиты от злых духов и устрашения врагов. Когда норманны приставали к чужому берегу и вытаскивали суда на сушу, головы драконов и зверей снимали, чтобы не разгневать местных богов.

Обычно с каждого борта таких дракаров гребли 15–20 воинов-гребцов, а экипаж одного дракара включал две смены гребцов и матросов – всего 60–80 воинов. В эпоху наибольшей активности норманнов (с конца VIII до второй половины XI века) жители приморских районов Дании, Швеции и Норвегии были организованы в «корабельные округа» и от каждого выставлялся полностью снаряженный дракар с командой.

В дальнейшем длинные военные суда норманнов строились еще большего водоизмещения. Ученые предполагают, что их длина превышала 30 метров и в отдельных случаях доходила до 50 метров, а число гребцов на больших судах достигало 74 человек (37 гребцов с одного борта, как на дракаре короля Магнуса Лагабётера). В средней части корпуса дракара устанавливалась съемная мачта (высотой 13 метров и более) с большим прямоугольным полосатым, красным или синим шерстяным парусом. В корме с правого борта закрепляли рулевое весло. Норманны вывешивали на планшире украшенные гербами деревянные щиты диаметром около 1 метра (так, чтобы щиты перекрывали друг друга) – для защиты гребцов от неприятельских стрел и камней в ходе боя; количество их с каждого борта соответствовало обычно числу гребцов на данном борту.

Исследователи получили представление о высоких мореходных качествах норманнских судов, когда в 1893 году была построена точная копия норманнского корабля IX века, найденного в 1880 году в Южной Норвегии при раскопках могильного кургана. На нем норвежская команда – уже нашего времени – менее чем за месяц, причем в штормовую погоду, переплыла Атлантический океан. По окончании плавания капитан корабля дал ему высокую оценку. Он отметил большую легкость управления им: даже в бурю с рулевым веслом мог справляться один человек.

В чем же причина такого расцвета морского дела у скандинавских народов? Ясно, что не один век шел процесс постепенного совершенствования у них конструкции судов и способов определения места в открытом море по солнцу и звездам. Но главной причиной дальних морских походов и расселения норманнов на открытых или захваченных землях явились недостаток земельных угодий в скандинавских странах, рост потребности в продуктах питания, развитие частной собственности. Гористый полуостров, покрытый лесами, не мог обеспечить средствами к существованию довольно быстро возраставшее население.

Голова викинга (деревянная скульптура) украшала повозку, найденную в кургане усеберге (южная часть Норвегии).

Повозка располагалась рядом с так называемым усебергским кораблем, в котором была захоронена (приблизительно в IX в.) знатная женщина и лежало много разных предметов

Необходимо также отметить, что в этих странах занимались не столько хлебопашеством, сколько охотой, рыболовством, мореплаванием. И именно развитие морской торговли позволило скандинавам компенсировать недостаток продовольствия на их родине. Сообщая о причинах возникновения эпохи норманнов, историк А. И. Гуревич отмечает:

«Основой богатства и могущества средневековых феодалов была недвижимая собственность, земля. Богатства скандинавской родовой знати состояли в первую очередь из движимого имущества. То, что родовая знать жила больше военной добычей, чем за счет эксплуатации местного населения, и то, что она не была тесно привязана к земле, самый характер ее богатства и способ его приобретения делали скандинавскую знать необычайно мобильной, легкой на подъем, готовой отправиться в далекие походы для захвата добычи и даже переселиться в другие страны…