— А почему у него нет волос? — шёпотом спросил Аргус.

— Откуда я знаю, я же спал последние полвека. Может, мода нынче такая?

— По-моему, это какой-то отшельник. Помнится, я в юности читал о бритоголовых, которые всю жизнь проводили, медитируя в лесах. Думаешь, мне стоит рассеять свои волосы, чтобы втереться к нему в доверие?

— Магия не позволит вам навредить самому себе. Постойте, — лис прищурился. — Мне кажется, это мальчик. Вы видите? Это совсем мальчик!

— А взрослых рядом нет? Вдруг они ушли за хворостом?

— Если к тому времени, пока другие вернутся, мы подружимся с ребёнком, будет гораздо проще втереться в доверие к остальным. Идёмте. И не теряйте бдительности.

Глава 6. Двое у костра, не считая Лури

У Фэйми на душе лежал камень. Она всё-таки сделала это — рассказала маме о тенях и своём желании стать чародейкой. Пришлось пережить такую трёпку, что лучше и не вспоминать. В другое время Фэйми извинилась бы, одумалась и сделала вид, словно ничего не произошло. Но не теперь. Она уже отрезала себе путь к дому. Мама в сердцах выкрикнула: «Или ты перестанешь нести чепуху, или иди чародействуй, куда глаза глядят! Хоть к бабушке своей! А сюда не возвращайся!» Слышать такое было ужасно обидно и больно. Мама, конечно, рассчитывала, что Фэйми останется и подчинится, но в этот раз даже ссора не остановила девочку. И хотя на сердце было тяжело и гадко, Фэйми отправилась к бабушке.

Если нужно что-нибудь найти, потерять или потеряться самому — нет ничего лучше Витков. Хозяева желаний могли оказаться даже на краю света, а скрученная пещера, игравшая с расстояниями и пространствами, лучше всего подходила для поисков. Сразу же по приходу, не став даже раскладывать вещи, Фэйми побежала в заросший бурьяном сад и нарвала здоровенный пучок полыни. Запах от него шёл крепкий, душистый и успокаивающий. Бабушку тревожить не хотелось. Уж лучше пусть она не знает, что внучка отправилась на испытание.

Фэйми осторожно поцеловала спящую в кресле чародейку и тихонько вышла во двор. Она решила не проходить через кухонную арку, потому что там скрипели половицы. Не так давно бабушка вселила в вышивку на платье Фэйми волшебство, чтобы птичка оживала в нужное время и создавала проход в любом месте. Теперь Фэйми могла попасть в Витки откуда угодно.

От мысленной просьбы силуэт на груди тотчас ожил, встряхнул крылышками, повертел головой и щёлкнул клювом. Не успела Фэйми и глазом моргнуть, как птичка вылетела из ткани, оставив одну только ниточку, связывавшую её с платьем, и принялась летать, описывая овал — вверх-вниз, вверх-вниз. Через несколько мгновений внутри образовался тёмный проход. Фэйми запрыгнула в него, и портал схлопнулся за спиной. Волшебство не пожелало опять становиться плоским. Оно уселось на голову хозяйки и принялось вальяжно топтаться по ней.

Под звёздными россыпями Витков среди дрожащих теней и цветущего мха стали видны Хиго. На поверхности их невозможно было разглядеть. Только в междумирье бабушкиной кухни огоньки оставались видимыми, но стоило шагнуть за порог — исчезали.

Сначала Фэйми решила найти владельца первого желания, ведь хозяин второго наверняка уже на пути к месту встречи. Скромный Хиго вёл себя странно и постоянно менялся. Он то тускнел, то светил ярче раскалённого железа. Фэйми растерялась. Она не понимала, почему огонёк так взволнован.

— Не бойся. Тени тебя не тронут. Теперь ты под защитой.

Но Хиго стал ещё беспокойней, а потом вдруг вспыхнул и загорелся красным. Фэйми ахнула от неожиданности. Неужели его хозяин стал одержим мечтой? Тем лучше. С сильным проводником найти нужный путь будет гораздо легче.

— Покажи мне, где он, — сказала Фэйми.

Пышущий жаром огонёк слетел с её плеча и помчался вглубь пещеры. Фэйми побежала следом. Витки начали расслаиваться и ходить ходуном, как торт со множеством коржей, смазанных жидким кремом. Пространство искажалось, а расстояние скручивалось и укорачивалось. Фэйми бежала всё время вправо, но поворот не заканчивался. В сжатой спирали каждый шаг был на самом деле сотней шагов.

Фэйми летела за алым маячком лёгкая, как пушинка одуванчика. Казалось, невидимый великан загадал желание и дунул на неё изо всех сил. В глазах рябило от разноцветных разводов. Тени не успевали даже промелькнуть между Фэйми и хиго. Связь хозяина и его желания обострилась настолько, что огонёк сумел найти самый короткий путь.

Фэйми раскраснелась от бега и радовалась тому, как легко приближается к цели, но неожиданно хиго-проводник замер и потух. Девочка протянула к нему руку, чувствуя, как ступни вязнут в пространстве. Расстояние удлинялось и растягивалось, точно гармошка, а огонёк едва заметно тлел в полумраке коридора, куда ползли, извиваясь, тени. Вот они окружили похожий на остывающий уголёк хиго и стали ждать, когда он почернеет и опустится на дно пещеры. Ноги совсем перестали слушаться. Бесконечная лента разматывалась, и Фэйми всё отдалялась.

— Веди меня! — крикнула она фиолетовому хиго.

Тот соскочил с плеча и рванул к умирающему товарищу, сокращая расстояние прыжками. Он был не слишком ярким, но Фэйми стремительно приближалась к темнеющему огоньку. Тот уже потерял цвет и начал медленно опускаться в лапы теней.

— Не трогайте! — закричала Фэйми, размахивая полынным веником, от которого летели во все стороны снопы искр.

Хиго почти коснулся каменной поверхности. Фэйми бросилась к нему. Тени уже кружили внизу, образовав подвижное гнездо. Девочка разметала их полынью, упала и ударилась, но успела подставить ладонь. Плюхнувшееся в неё желание было тяжёлым и холодным, как свинцовый шарик.