— Плакса-плакса! — прочирикала птичка на голове и клюнула девочку в макушку.

— Ай! — Фэйми попыталась смахнуть волшебство, но пальцы проходили сквозь него.

— Сдаться-сдаться!

— Да не буду я сдаваться! Чего пристала? Пойду и найду этого лысого дикаря, только сначала дождусь, пока рассветёт. И не говори бабушке, что я плакала.

Фэйми собралась с духом и утёрла слёзы. Мерно журчала вода. Отовсюду слышались первые трели и посвистывания. Жители леса готовились встретить новый день. В преддверии утра стало особенно холодно. Не спасала даже связанная бабушкой шерстяная накидка. Фэйми попрыгала на месте, согреваясь, но это не помогло, и она решила отправиться в путь затемно.

Птичка тотчас нарисовала круг, за которым пещерные светлячки превратили своды туннеля в звёздное небо. Фэйми шагнула в Витки и обнаружила фиолетовый хиго, одиноко сидящий на левом плече.

— Хорошо, хоть ты остался, — вздохнула девочка. — Давай сегодня пойдём через Поддонье. Это дольше, но зато мимо не проскочим, как в прошлый раз. И как ты умудрился привести меня к чужому хозяину вместо своего?

Огонёк зажужжал, но Фэйми могла только гадать, о чём он говорит. Ах, как бы всё упростилось, научись она языку хиго.

Выход из пещеры на этот раз отличался от того, к которому девочка привыкла. Раньше она всегда попадала в Поддонье из одного и того же места, но теперь всё изменилось. Пол заливала вода, и пещера постепенно превращалась в грот.

— Ох и не нравится мне это, — пробормотала Фэйми, приподняв подол платья и осторожно ступая по скользким камням.

Башмачки пришлось снять, чтобы не намокли и не растянулись. Фэйми уже видела впереди лилово-розовое небо и слышала ветер голосов, но добраться до выхода оказалось не так-то просто. Ноги утопали по щиколотку. Мысли загудели беспокойным хороводом. Девочка наклонила голову и стала прыгать, как будто набрала в ухо воды. Вместо капель оттуда вылетел целый рой бабочек.

— Ну и ну, — нахмурилась Фэйми. — Ни одной цветной.

Не успела она так подумать, как в горле засвербело. Раздался громкий чих, и рядом взвился ещё один мотылёк — тёмно-серый.

В мире каждую секунду рождалась уйма мыслей, но только здесь, в Поддонье, они обретали форму. Едва Фэйми отвлеклась, бабочки растаяли, а вместо них появились другие — радужные и светлые. Мерцающий зев Грота выпустил девочку на поверхность, как рыбку из сачка. Она прошлёпала по воде до берега озера, вытерла ступни о траву и обула туфли. Неподалёку стояло шепчущее дерево. Оно шелестело даже без ветра и, если прислушаться, могло рассказать сотню разных тайн. Но Фэйми обошла его стороной. Потому что подслушивать нехорошо, а копаться в чужих секретах тем более неприлично.

Высоко в небе парили серебристые облака из пуха одуванчиков. Иногда случайное семечко спускалось на землю и прорастало. Тогда в мире людей появлялся ребёнок. Если какая-нибудь пара долго не могла завести дитя, бабушка им помогала. Она ловила пушинку и сама сажала её в плодородную почву иномирья. У неё было много работы, и Фэйми хотела стать такой же сильной и умелой.

Идти пришлось долго. Поддонье не могло укорачивать расстояние в отличие от Витков. Оно во всём повторяло реальность, но только по-своему. Здесь обитали страхи в виде туманных летучих мышей и теней, стонал водопад слёз с берегами, побелевшими от высохшей соли, искрилась радуга счастья. Если где-то пробежал, смеясь, ребёнок, в Поддонье на месте его шагов расцветали сотни озорных лютиков, а если проливалась кровь, землю покрывали стелющиеся розы. Поля битв становились тёмно-красными пустынями, облачёнными в шипы. И каждый цветок в них кричал.

Фэйми заметила, что очередная стайка бабочек получилась почти чёрной. Она стряхнула мрачные думы и поспешила на лесную прогалину, куда вылетел фиолетовый хиго. Он закружился над трухлявым стволом и замер.

Фэйми торопливо спряталась за ближайшим деревом. Она не хотела появиться внезапно и напугать. Волшебство вспорхнуло и, сделав петлю, образовало переходный портал. Оказавшись в реальности, девочка тотчас припала к прохладному замшелому клёну и с опаской выглянула из-за него. В том самом месте, где недавно кружил хиго, спали два мальчика и чёрная лиса. В остывшем кострище не осталось ни одного жаркого уголька, но рассвет уже залил поляну розоватым светом, и Фэйми могла хорошо разглядеть спящих. Владелец фиолетового хиго оказался гораздо моложе, чем она могла себе представить. Это шло вразрез с правилами и совершенно не укладывалось в голове. Огонёк не мог ошибиться. Это точно его хозяин. Тогда почему на нём ни морщинки?

Отвлёкшись от светловолосого мальчика, Фэйми с нескрываемой досадой посмотрела на его лысого спутника. Радовало только то, что догадка подтвердилась, и хозяева желаний встретились. Фэйми решила спрятать лук, а уж потом будить незнакомцев и предлагать помощь. Она сделала несколько шагов, стараясь ступать тихо-тихо, как ящерка, но лиса тут же навострила уши и подняла голову. Вместе с ней проснулся бритоголовый мальчик.

Глава 7. Сыр в мышеловке

— Опять ты! — выпалил Инто, нащупывая лук.

Он плохо соображал спросонья и не мог понять, правда ли видит вчерашнюю незнакомку, или ему мерещится.

— Да, опять я, — сердито сказала девочка, скрестив руки на груди. — Давай! Попробуй убить меня ещё раз! В нашу прошлую встречу ты совсем чуть-чуть промазал, может, в этот раз лучше получится.

— Я не хотел стрелять, — попытался оправдываться Инто. — Нечего было ко мне подходить. Зачем ты меня преследуешь?

Его отвлекла возня лиса. Лури почуял неладное и стал толкать хозяина, но тот и не думал просыпаться. Девочка тоже замолчала, с нескрываемым любопытством наблюдая за действом. Подходить ближе она не решилась, но Инто всё равно был напряжён, как зверь перед броском. Не добившись желаемого, лис начал выть на одной ноте. Аргус поморщился, отмахнулся и наконец вскочил.