Светловолосая эльфийка бросала в мою сторону испепеляющие взгляды, на что я неизменно отвечала вопросительным поднятием бровей в стиле «Какие-то проблемы, мисс?». После этого она сразу же отворачивалась.

Когда Император объявил об окончании завтрака, Даломея прытко ухватила меня за локоть (видно, чтобы не сбежала) и повела в общую гостиную для наложниц, выбирать ткань для бального платья.

Как только мы пришли на место, меня тут же усадили на диванчик, а высокий худощавый мужчина всучил мне стопку журналов. Пока я выбирала фасон для своего будущего платья, другие девушки придирчиво осматривали завершенные наряды и готовились к последней примерке. Вокруг царил полнейший беспорядок: швеи, обмотанные тесьмой и утыканные иголками, носились туда-сюда; наложницы беспрестанно капризничали; Даломея успокаивала вспыхивающие то тут, то там истерики по поводу и без. Господин Наранье (мужчина, который выдал мне журналы) заправлял этим хаосом, раздавая команды своим подопечным и лично оценивая готовность каждого платья. Демоница представила мне его как лучшего модельера столицы.

Когда эскиз платья моей мечты был найден, встал вопрос с выбором ткани. Я подозвала одну из швей и указала ей на выбранный фасон. Через пару минут она предоставила мне нужный каталог. Неторопливо рассматривая предложенные образцы, я не сразу обратила внимание на возникшую в гостиной панику и нервные возгласы господина Наранье.

— Как же так?! Кто посмел? Мои ткани… Кто этот варвар?! Я лично придушу его голыми руками! — причитал мужчина, то прижимая руку к сердцу, то сотрясая воздух кулаками.

О том, что случилось из криков модельера понять было невозможно, и я остановила пробегающую мимо девушку. Сбиваясь и путаясь, она объяснила, что в помещении, где хранилась привезенная ткань вспыхнул пожар. Пострадавших нет, но материал полностью сгорел. Позже выяснилось, что единственной кто остался без платья была я. У всех наложниц они были сшиты, но требовали лишь небольших доработок.

Стараясь не отчаиваться, я спросила, есть ли ещё ткань у господина Наранье, например, на складе в его магазине, а также о возможности её заказать.

— Госпожа Арина, в преддверии Имперского бала все ткани и готовые платья были раскуплены заранее! Мой склад пуст, а поставщики привезут материалы не раньше, чем через неделю, — подавленно ответил модельер.

— Что, совсем ничего нет? Ни одного завалявшегося отреза ткани? — не собиралась сдаваться я.

Мужчина с сомнением взглянул на Даломею. Она отрицательно покачала головой.

— Говорите уже! Я вижу вы что-то пытаетесь скрыть от меня! — не выдержала я их молчаливого диалога.

Господин Наранье ещё немного поколебался, но всё-таки ответил:

— У меня в магазине осталась одна-единственная ткань, — осторожно начал он. — Но она вам не подойдёт.

— Это ещё почему? — возмутилась я.

— Потому что это алый бархат, — выдал модельер с такой интонацией, будто этим всё и сказано. Ну вот просто яснее некуда.

Даломея сочувственно улыбнувшись, добавила:

— Это традиционный материал для пошива парадных платьев Императрицы Ассандории. Никто не смеет прийти во дворец, да и вообще на любой бал или вечер в одежде, пошитой из алого бархата.

Да, ткань с подвохом. Ещё и с каким. Но мне деваться некуда. Как я успела заметить, полупрозрачные наряды наложницы носили как повседневную одежду, на официальном завтраке все присутствовали в вечерних, а для Имперского бала все выбрали самые настоящие бальные платья с пышными куполообразными юбками, которых в моём гардеробе не наблюдалось. И если говорить откровенно, в моём шкафу было только одно подходящее платье, в которое я сейчас и была одета. Прежде чем принять окончательное решение, я спросила:

— За появление в алом бархате казнят? Садят в темницу?

Демоница на пару с модельером ошалело уставились на меня.

— Нет, но… — начала было отвечать Даломея, но я её перебила:

— Отлично, я согласна на алый бархат.

Моё заявление было воспринято окружающими с недоверием, удивлением и страхом. Эльфийка, которая до этого момента подозрительно сияла радостной улыбкой и явно торжествовала, окатила меня волной неприкрытой ненависти.

— Ты не посмеешь! — противно взвизгнула она. — Лиамарон не простит тебе эту вольность и повторно упечёт в темницу!

Пока я анализировала поведение эльфийки и делала соответствующие выводы, несколько наложниц старались её утихомирить. Дамочка не на шутку разбушевалась и даже запустила в меня настольной вазой, но я успела отклониться. Неадекватную вскоре увели, и Даломея принялась отговаривать меня от «безумного поступка, нарушающего все правила этикета и показывающего неуважение к традициям». Слова демоницы зародили во мне сомнения, однако природное упрямство и глупая жажда мести злобной эльфийке взяли верх над инстинктом самосохранения и разумными доводами. Повлияло на меня и то, что никто из наложниц не горел желанием мне помочь. В их глазах я видела равнодушие, презрение, превосходство, неприязнь. Я вполне могла бы пойти в любом вечернем платье на бал, но унижаться и просить у этих змеюк… Нет, уж лучше выдержать гнев Императора.