Ватт Конли. Собственной персоной. Да, он основатель и директор Триады, а это значит, что он очевидно должен иногда заходить в штаб-квартиру, но наткнуться на него в лифте... это как если пойти на экскурсию в Universal Studios, и тебя приветствует Леонардо ДиКаприо.

Вот только для меня это совсем не то же самое, потому что я начинаю верить, что этот человек виновен в смерти моего отца.

— Тео, — Конли говорит это имя так просто, что можно подумать, будто у него не несколько тысяч сотрудников, и это совершенно не странно, что он знает всех по имени. — Ты здесь поработать или похвастаться перед подружкой? Я бы не винил тебя, если бы это было второе.

— Это не... я имею в виду, это Маргарет Кейн, — рука Тео, держащая мою, немного напрягается. — Дочь Доктора Коваленко и профессора Кейн.

Улыбка Конли становится шире:

— Ну, ну, ну. Я познакомился с Вами как раз вовремя.

Формально, мы уже познакомились в Лондоне, когда я забежала на сцену во время его презентации, если это можно считать знакомством. Но это была версия Ватта Конли из другой вселенной. Этот одевается примерно так же: беззаботное богатство, кажущаяся повседневность, больше похож на подростка, чем на миллионера. Он кажется... не способным на убийство. Что бы это ни значило. Я имею в виду, что Конли определённо кажется самодовольным, но что ещё можно ожидать от 30-ти летнего интернет магната?

— Рада познакомиться с Вами, — лгу я, надеюсь, что Конли поверит в то, что мне неловко только от того что т-а-а-а-а-ак прекрасно встретить кого-то знаменитого.

Очевидно, Тео думает, что мне неловко, потому что он быстро говорит:

— Я подумал, что Маргарет может зайти и осмотреться.

— Конечно, — улыбка Конли такая непринуждённая, такая естественная, что, несмотря ни на что, я могла бы поверить в его искренность, по крайней мере сейчас. — Я вижу, что она очень похожа на доктора Коваленко. Ваши родители — замечательные люди, Маргарет. Вы должны гордиться ими.

— Да, я горжусь. — и мне не нужно, чтобы ты мне об этом напоминал.

Лифт скользит и останавливается на десятом этаже. Тео ведёт меня наружу, но Конли идёт с нами, либо он тоже шёл в этом направлении, либо у него слишком много свободного времени. Даже несмотря на то, что Тео тоже должен был волноваться, он ведёт себя, словно совершенно нормально, что Конли составляет нам компанию. Мы заходим в длинный коридор со стеклянной стеной, выходящей в лобби под нами, так что яркие цвета экранов сияют сквозь неё. Конли улыбается и говорит:

— Дочь двух гениев, кто знает, чего можно ожидать от тебя в один прекрасный день?

— Это не я гений в семье, — говорю я сухо. — Правда.

— Маргарет себя недооценивает, — улыбается Тео рядом со мной, его выражение лица мягче чем обычно. Иногда я забываю о том, насколько он может быть добрым несмотря на напускную пренебрежительность. — Она не ученый, но она потрясающе талантлива. Она художница, работает в нескольких направлениях.

Конли кивает.

— Это так. Портреты, не правда ли? Может быть, мне стоит как-нибудь заказать у вас портрет.

Два месяца назад это предложение показалось бы мне потрясающей идеей. Писать портрет Ватта Конли? Это бы за одну ночь превратило меня в портретиста, которого узнавала бы вся нация. Сейчас у меня были другие приоритеты.

Но опять же, я всегда верила, что портрет показывает правду. У себя в голове я словно слышу: "Ты всегда, всегда, всегда должна рисовать только правду". Если бы Конли сидел передо мной в течение нескольких часов, и я бы написала то, чтобы действительно увидела, может быть, я бы узнала точно, что он за человек.

— Это было бы прекрасно, — я улыбаюсь, говоря это, широко и по-девичьи. "Он же этого ждёт от меня, так?"

Конли посмеивается:

— Мне нравится, когда молодая женщина видит хорошее предложение, когда получает его. Итак, Тео, ты подготовил финальные испытания Меркурия?

— Конечно, — говорит Тео, с успехом притворяясь, что он знает, что это такое. Или, может быть, он прочитал об этом в компьютере другого Тео и собирается блефовать, используя кучу технического жаргона.

В эту секунду мой телефон жужжит в кармане рубашки. Я отхожу от них с обычным извиняющимся видом, что тут можно сделать? Они продолжают разговаривать, а я вынимаю свой телефон, отчаянно надеясь на новости от Пола, но знаю, что это вероятно Анжела хочет рассказать мне о своём новогоднем свидании, или мама просит купить молока по дороге домой.

Это Пол.

Его сообщение прямо говорит: "Не ходи туда".

Я быстро отвечаю: "Не ходить куда?"

"В лабораторию 11. Тебе нужно убираться оттуда сейчас же."

У меня по коже пробегает холодок, когда я понимаю, что Пол наблюдает за нами, даже сейчас, в эту самую минуту.

Я оглядываюсь, наполовину ожидая увидеть его за углом, хотя это не может быть правдой. Потом я замечаю маленькие зеркальные полусферы на потолке, находящиеся на равном расстоянии друг от друга, и не несущие никаких очевидных функций. Они едва ли являются частью футуристичного оформления, некоторые из них, должно быть, скрывают камеры.