– Ну как же ваше высокопревосходительство, все сходиться! Пока мы подъезжали, ведь слышали ружейный залп издалека и два одиночных выстрела с нашей стороны в ответ.

Сейчас проверим сие... Унтер давай заряжай!
– последовало короткое распоряжение.

Сашка словно на автомате принялся за работу, только бы не подвела в этот винтовка! Предстоял экзамен, своего рода проверка, и ее нельзя было завалить ни в коем случае - возможно, это первый и последний шанс хоть что-то изменить в это мире и в своей судьбе, на штабс-капитана Денисова он уже давно потерял надежду.

– Бей ихнего сержанта! Да нет не туда целишься, вот же он слева в строне стоит особняком!
– добровольных помощников нашлось достаточно, даже старый знакомый Григорий пытался что-то дельное подсказать.

Его винтовка - изделие неведомого, но безусловно гениального мастера снова произнесла свое веское и так скажем, так весьма громкое слово. За рекой после выстрела ничком упал на траву сержант вольтижеров, вероятно начальник французского пикета, и почти тотчас вскочил обратно на ноги, зажимая ладонью сквозную рану на плече.

– Попал!!!
– вылетело одновременно со многих уст, и Сашка принялся лихорадочно заряжать по новой, предполагая, что сейчас зрители потребуют продолжения банкета. Однако, вольтижеры на дальнем берегу Пассарги к тому времени, наконец сообразили, что оставаться на открытом месте, где неуязвимый вражеский стрелок бьет их одного за другим на выбор - плохая идея. Подхватив под руки раненого командира, французы бегом кинулись под защиту кустов спасительного леса и вскоре их красивые бело-синие мундиры окончательно исчезли среди буйства молодой весенней листвы.

– Sauve qui peut!
– поспешил сострить кто-то из штабных офицеров, -Спасайся кто может?

– Резво они прочь поскакали, всегда бы так...
– Багратион окончательно пришел в хорошее настроение, а вместе с ним и его сопровождающие его офицеры мгновенно учуяв изменение поведения высокого начальника сменили гнев на милость в отношении к нижним чинам.

– Однако же, что у тебя за ружье такое братец, и кто тебе его дал?
– немец, видимо начальник штаба у генерала, продолжил допрашивать Александра.

Этот вопрос ему задавали уже за последний год не раз и не два и ответ был заранее подготовлен, Сашка зазубрил его как молитву. Согласно распоряжению ее императорского величества от 1772 года у них в полку, в каждом батальоне у них в полку завели по одному стрелку с нарезным оружием "вольного образца". Примерно такую легенду он выдавал неоднократно любопытствующим начальникам и всегда прокатывало, более ничего обычно не задавали, никакого интереса к нарезному оружию у военных в ту пору не было. Следует сказать, что не смотря на всеобщее засилье "фрунта" и шагистики, полковые командиры и шефы в александровское время располагали некоторой "свободой" действий, так различные мелкие неуставные "нововведения" отторжения у вышестоящих начальников не вызывали. Один изобретал особый "походный" шаг - и терроризировал им подчиненных, другой увлекался насаждением огородов, третий завел в полку школы для нижних чинов - почему бы в 13-мо егерском полковнику не воскресить давно уже всеми забытое распоряжение императрицы даже не Екатерины 2-ое, а как бы не Анны 1-ой?

– Постой, разве это не гладкое ружье у тебя? Дай сюда глянуть...
– Багратион провел пальцем по дульному срезу ствола, -Поразительно господа, но это оружие нарезное, солдат мне не солгал, как сперва показалось. Карл Фридрихович, что скажете, вы же у нас ученый? Я лично впервые вижу такой длинноствольный штуцер, да еще поразительно малого калибра.

– А это не штуцер, а особое винтовальное ружье или фузея. Наши казаки именуют такое оружие по старой восточной традиции "винтовкой". Известно по крайней мере с позапрошлого века, в московской оружейной палате до сих пор храниться нарезное винтовальное ружье царя Алексея Михайловича с колесцовым замком работы московских мастеров.

– Почему же столь удачного боевого оружия нет у нас в войсках?

– Уж больно ваше высокопревосходительство сия вещица капризная, требует долго обучения нижнего чина и тщательного а собой ухода, -полковник начал перечислять все известные многочисленные недостатки дульнозарядного нарезного оружия, как настоящие, так и мнимые, -И главное, смею вас заверить, чрезвычайно мешкотное заряжание! Применение на войне такого винтовального ружья совершенно бессмысленно и даже вредно, поскольку солдат вооруженный даже укороченным штуцером едва ли успевает сделать из него за сражение всего один или два выстрела супротив нескольких десятков, а то и сотен у гладкого ружья.

При этих словах все присутствующие, за исключением стоявших по стойке смирно егерей, как по команде обратили свои взоры на противоположный берег, где на лугу лежали бело-синие доказательства "бессмысленности и вредности" нарезного оружия. За спиной ученого немца послышались приглушенные смешки молодых адъютантов, академическая военная наука в очередной раз с блеском села в лужу. Но ей старушке не привыкать, постоянно "пролетает" в последнее время... Остался решающий и надо сказать весьма веский довод.