– Сбегай быстрей за ней, я все же хочу попробовать изгнать прочь эту чертову артиллерию. Только смотри, будь осторожнее, обойди люнет и спускайся в ров с другой стороны, где они не достают огнем.

Александр кинулся за любимой игрушкой, как на крыльях полетел, винтовка ждала его в специально вырубленной саперной лопаткой в стене малого оврага нише, укрепленной к тому же толстыми ветками, он целый час потратил на сооружение этого тайника. Все он боялся, как бы при штурме не затоптали случайно, все же такая масса народу пробежится по этим местам, но обошлось благополучно. Когда унтер-офицер карабкался обратно по скату, его вдруг поразила наступившая тишина, канонада продолжавшаяся уже второй час внезапно прекратилась, словно "высшие силы" выключили некий невидимый рубильник, стало слышно даже пение птиц. Чирикают себе беззаботные птахи, им наплевать, что на земле идет война и рядом умирают люди.

– Сбегли они Сашка, все до единого сбегли! Вот те крест!
– разъяснил приятелю причину внезапной перемены ожидавший его наверху Григорий.

Оказывается, пока он ходил за своим оружием и обратно, Денисову пришла в голову идея пострелять навесным огнем из трофейных пушек по французам за рекой. Попасть он ни в кого не попал, вследствие малого опыта, или вернее полного его отсутствия у импровизированной орудийной прислуги, поспешно набранной из нижних чинов его же роты роты. Но штабс-капитан достиг неожиданного эффекта. Вражеская батарея после первых же выпущенных гранат, взорвавшихся чуть не за полверсты в стороне, снялась с позиции и уехала, причем не просто перебралась на другое место, а совсем исчезла из поля зрения. Объяснение столь поразительного явления могло быть только одно: французы не захотели рисковать своими пушками, поскольку люнет пал, а пехотное прикрытие - сводный батальон разбит наголову и его деморализованные остатки бежали. Напрашивался интересный вывод, получалось, что в этом месте у врага за Пассаргой вообще никаких сил нет?

К сожалению, использовать это обстоятельство 13-егерский сам по себе никак не мог, но сразу же послали конного курьера с донесением в штаб командующего корпусом, а полковник желая подстраховаться отправил второго гонца еще и к действовавшему немного южнее генералу Багратиону. Полк тем временем вовсю обживался в захваченном укреплении, солдаты с явным удовольствием дегустировали трофейные вина и водки, нашли и сварили "вражеский" кофе. Экзотический напиток не понравился решительно никому, включая и Александра, поскольку надо было сперва основательно прожарить ли даже прокалить на огне зерна, а нижние впервые в жизни дорвавшиеся до такого деликатеса поторопились. Народ круго изменился и воспрянул духом, а еще ведь вчера, после первой картечи, трусливо жались к друг другу, точно испуганные дети. Теперь даже самый робкий солдатик ходит гоголем, грудь колесом, свысока озирая окрестности гордым взором победителя. Даже Зайц, денщик штабс-капитана Денисова не выглядит теперь жалким, по недостатку народа казенную прислугу поставили обратно в строй, отставив по одному денщику на двоих-троих обер-офицеров и многим бывшим "лакеям" это определенно пошло на пользу. Некоторые бойцы уже начали бахвалится, мол я брат дюжину французишек на штык намотал! Сашка невольно в душе посмеялся, услышав такое эпическое преувеличение, сегодня он получил исчерпывающее представление о ближнем бое на холодном оружии и прекрасно понимает, как невероятно трудно "намотать на штык" хотя бы одного противника. Основные потери французы понесли по всей видимости от картечи, ее исключительный "почерк" на трупах ни с чем другим не спутаешь. Сашка не может похвастаться особыми достижениями, двоих он точно уложил но не штыком, а с остальными бог весть как получилось. Нет, штабс-капитан не зря терял время обучая его, наряду с другими застрельщиками фехтованию, ряд неплохих ударов различным противникам он все же нанес, и главное - сам успешно отбил все вражеские выпады. Но этот первый бой был невероятно скоротечный, они дрались на штыках минут десять от силы, пока не подошло подкрепление, и противник не дрогнул, никто на егерей волнами не накатывался, как Матвей рассказывал о прежних сражениях. В такой обстановке даже получив смертельное ранение враг вполне мог убежать далеко и умереть уже за рекой в кустах. В Афганистане ему рассказывали о таких случаях, пока человек бежит, то живой несмотря на тяжелое ранение, а присел, посидел и все - конец. Да что рассказы, он своими глазами только что видел, как умер один из бывших с ним в бою "охотников", парень только прислонился к земляной стенке люнета на секунду, и тут же глаза закатил и упал навзничь, подхватить не успели. Не повезло сослуживцу, французский штык кольнул его точно под сердце, аккуратная такая дырочка получилась между ребер, и крови совсем немного вытекло, может быть, даже мундир не пострадал на радость рачительной казне, отдадут кому-нибудь в другой полк носить. Свои не возьмут, даже под страхом расстрела, тут все суеверные до мозга костей, считается, что вещи можно забирать вещи только с убитого врага, но никак не со своего погибшего товарища. Рядом мелким бесом суетится ротный командир, но не их Денисов, а другой - второй роты, отчитывает своих непутевых подчиненных.

– Где знамя сволочи такие-растакие? Их тут цельный батальон был с пушками, значится должно быть! А ну быстро сыскали, а то я гляжу водку вы уже найти сподобились?

– Ваш бродь, да нету ниче! Все обшарили, аж за реку сбегали, мож кто из хранцузов с собой унес и тама нет, мож в реке утопло?

– Я вас чертей!!!

– Нашли, нашли ваш бродь!
– и действительно что-то волокут служивые, теперь надо посылать за штабс-капитаном, поскольку только он сможет опознать находку, по виду палка-палкой с остатками полотнища, только длинная как пика. Подходит не спеша Денисов, как и все участники утренней "дикой атаки" он сильно измотан и физически и морально, но держится молодцом и виду не подает.

– Иван Федорович гляньте сюда, это оно ли часом? Нижние чины подняли в малом лагере.

– Нет, к сожалению, сие всего лишь значок обозначающий палатку и положение командира батальона, у знамени обязательно должно быть позолоченное навершие в виде одноглавого орла с номером части.

– Суки драные, ей Петров! Марш сыскивать по новой!!!

– Да полноте Вам капитан их гонять. Не будет знамени, французы здесь держали сводный батальон, собрав по одной роте из разных полков, а может даже и повзводно их подбирали.
– по усталому, постаревшему сегодня разом лет на десять лицу штабс-капитана пробежало некоторое подобие улыбки, -Иначе бы я с тобой друг Лаврентий тут не разговаривал, нормальный линейный батальон должен был растоптать моих "охотников" в один момент... эти же "орлы" только бегали кругами, натыкаясь на наши штыки.

У нижних чинов свои маленькие радости, вот бежит Федор, он славно поживился на руинах вражеского лагеря, новенькие офицерские сапоги со шпорами висят на плече радуя глаз начищенной до блеска юфтевой кожей, в руках булькает неведомым содержимым увесистая трехлитровая медная баклажка кавалерийского образца.

– Лександр Васильич глянь, это что за питье такое не отрава ли?
– и приятель протягивает Сашке увесистую металлическую емкость для пробы.

Притертая пробка с трудом поддалась, пряный густой запах ударил в нос, точно кулаком, что-то отдаленно знакомое по прошлой жизни? Да это же коньяк и неплохой, на дорогой марочный конечно не потянет, но и отнюдь не 'перестроечно-ларечная' смесь спирта с чаем! Самое то для разрядки, огонь волной бежит по жилам, он сделал изрядный глоток и вернул посуду новому владельцу.

– Коньяк!
– и тут сообразил Александр, что его не понимают, не "народный" это напиток в России, пришлось пояснить подробно, -Водка такая специальная, особо крепкая, ее из винограда производят и выдерживают несколько лет в дубовых бочках для вкуса. Смотри только не упейся с непривычки, это тебе не наша казенная сивуха, здесь градусов сорок, если не более.

– А то Лександр... Ить какие богатые суки эти хранцузы, добра то всякого у них, я стока и на ярмарке в селе не видал ни в жисть!
– констатировал очевидный факт Федор, действительно лагерь врага даже после разгрома учиненного егерями с российским сравнить было нельзя, -Почто к нам бедным хрестьянам лезут?

– Так они всю Европу почитай, почти полмира ограбили...
– только и нашелся, что ответить Сашка, небольшая ложь, но она лучше все же чем горькая правда.

.........................................................

– Ну как тебе Сашка наша война?
– голос Денисова вывел Александра из состояния задумчивости, в которой унтер-офицер пребывал после доброго глотка коньяка.

– Если честно Иван Федорович, то только одно слово - "охренеть" в голову и лезет!
– откровенно признался наш современник волей рока заброшенный в эпоху наполеоновских войн.
– Нет я читал конечно и у Толстого и так... но пока сам в такую заварушку не попадешь, не поймешь и прочувствуешь.