— Посмотрим, как вы назад будете возвращаться! — с мрачным злорадством произнес про себя Яан. Перед глазами его встала картина, которую он видел по дороге: расположившаяся по обе стороны дороги батарея полевых орудий. Однако насладиться этим он смог всего мгновение. Ход боя снова полностью завладел его вниманием.

Немцы больше не стреляли, они в отдалении отступали перебежками. Ротные пулеметы сопровождали их редким прицельным огнем. Но вдруг усилился огонь минометов. Взрывы шли прямо по полю к позициям роты, словно сверкавший и грохотавший огненный каток, от которого нельзя было найти спасения. Уже вскрикнул кто-то возле шоссе. И тут же слева стали звать санитара.

Яан с неожиданной даже для себя быстротой принял решение.

— Рота, слушай мою команду! — крикнул он так, чтобы все обязательно обратили на него внимание — Справа и слева по двое, перебежками, вперед — марш!

Бойцы пришли в движение. Эта команда так хорошо отвечала затаенному стремлению каждого скорее вырваться из-под огня. Вперед так вперед — лишь бы не лежать неподвижно и не ждать огненного вала, который накатывается на тебя! Наступление роты оказалось столь стремительным, что за несколько минут минометный огонь остался позади. На прежних позициях передвигались лишь санитары, помогавшие раненым.

Яан бежал вместе с бойцами. Рядом с ним тащили свой «максим» пулеметчики. Было приятно наблюдать слаженное продвижение хорошо натренированного расчета. Это поднимало настроение и внушало веру в успех.

— В атаку, вперед, ура-а! — крикнул Яан, и избавившаяся от гнета минометного огня рота разом вскочила и, крича и стреляя, бросилась вслед за отступающими немцами. С той стороны доносились отдельные выстрелы и автоматные очереди, сопротивление было несущественным. Противник, решивший малыми силами прощупать оборону, быстро откатывался назад.

В заречной части города Порхова, вблизи развалин взорванного моста, Яан со своими бойцами встретился с начальником политотдела.

— Ты, лейтенант, не ту должность занимаешь, — с похвалой сказал Прейман. — Я вынужден буду доложить начдиву. Ну что ты за незаменимый офицер связи. Тебе дай роту — ты и пошел поле боронить.

— Да вы ведь тоже не зевали, — ответил Яан и расстегнул воротник. Только теперь он ощутил, что весь вспотел, а в коленях стоит легкая дрожь от напряжения.

— А что мне осталось? — развел руками Прейман — Когда ты со своими ребятами заорал «ура» — что же мне, все так и утыкаться носом в землю? Я, знаешь, как старая строевая лошадь. Как только заслышу трубу, сразу навостряю уши и начинаю копытом землю рыть!

Бегом из-за угла серого сарая выскочил запыхавшийся рядовой Вяйно Кадакас. В руках у него была винтовка, на плече висели два немецких автомата.

— Товарищ лейтенант! — крикнул он весело. — Принимайте первые трофеи!

Он протянул Яану автомат и вытащил из кармана два рожка.

— Патронов, жаль, больше нет, я разделил пополам, потом еще добудем, — заявил он и с вызовом задрал подбородок.

Немцы поспешно переправлялись на больших черных резиновых лодках на западный берег, их сопровождал плотный винтовочный огонь. Одна лодка получила пробоину и с бульканьем пошла ко дну, немецкие солдаты отчаянно барахтались посреди реки, стараясь вплавь достичь берега.

Яан прислушался. Откуда-то с северной стороны, чуть вниз по реке, до слуха его донеслись уханье тяжелых орудий и разрывы. В груди еще немного жгло, словно после долгого и напряженного бега, но на душе было легко.

После того как командующий немецким моторизованным корпусом генерал Манштейн направил свою 8 танковую дивизию на помощь 3 моторизованной дивизии, которая достигла некоторого успеха на направлении шоссе Остров — Порхов, немецкие войска 10 июля к вечеру захватили западную часть Порхова и продолжали дальнейшее продвижение главными силами по шоссе Псков — Новгород. 12 июля наступление немцев в направлении Ленинграда было остановлено под Лугой, однако их продвижение к Новгороду продолжалось вдоль левого берега реки Шелонь. 13 июля немецкие войска захватили Сольцы и приблизились к Шимску. В этой обстановке советское командование решило нанести контрудар по глубоко вклинившемуся в направлении Новгорода 56 немецкому моторизованному корпусу.

Одновременно с главным ударом, который преследовал цель перерезать тылы немецкого корпуса и окружить войска Манштейна, часть сил 22 территориального корпуса должна была ударить по Порхову захватить город и нарушить коммуникации немецких войск. Эту задачу поставили перед 182 стрелковой дивизией.

После того как части дивизии по разным дорогам и с большими потерями отошли на восточный берег Шелони из района шоссе Остров — Порхов, командование сменило руководство дивизии.

По приказу нового командира дивизии подразделения ее 14 июля, одновременно с ударом в районе Сольцы, начали наступление на Порхов. К вечеру того же дня им удалось захватить восточную часть Порхова и отбить контратаку немецких войск. Вместе с передовыми частями в атаку здесь пошел также начальник политотдела дивизии старший батальонный комиссар Карл Прейман, который личным примером воодушевлял бойцов, чтобы восстановить в бою добрую славу дивизии. Как ветеран гражданской войны и политработник, К. Прейман принял очень близко к сердцу отстранение от командования руководства дивизии, усмотрев в этом оценку деятельности всего войскового соединения.