– Фто фты фейваф пвопифал?!
– поднявшись, спросил Джонни.

– Что слышал! Нам ты не нужен! Калинин был прав все это время, говоря о твоей никчемности!
– сказал Саратов.

– Фамолчите!!! Я фут гвавный!
– орал Спарров, но его никто не слушал, все только и делали, что кричали Калинину, который сидел в кресле, чтобы он забрал браслет у Джонни.

– Дадим слово Джонни, пусть скажет так называемое последнее слово, - сказал тихим голосом Вадим.

Понимая, что второго шанса не будет Джонни набрал в грудь побольше воздуха и начал.

– Я фыл финофат, это, пвавда, но я не внал, вто так повучится. Пвовсти Фиталя. Это фсё Фагрофа финовата!
– Джонни обвёл своим умоляющим взглядом компанию и понял, что его списали со счетов. И его речи уже никого не трогают.
– У феня есть фанс. Я фогу поведить Файку, и мы фтанем гвавными, это вудет офень сково, нам надо втолько повожвать футь-футь. Я ного вемени не пвошу.

– Вты ивпользовал ифак много вемени, - сказал Скотинин и подошёл к нему, - Овдай бваслет гвававя.

– Веееееет!
– завизжал неожиданно он.

– Парни, да ладно вам этот браслет. Пусть оставит его себе, - начал Калинин.
– Я и так могу быть вашим главарём. И если вы меня таковым выбираете, то я сразу хочу внести некоторые изменения.

Все зашумели, пытаясь угадать какие, но Вадим поднял руку, и все замолчали.

– Все мы знаем, что долгое время, а это почти два года мы вели глупую и обременительную войну с Варей и её красавицами. До сих пор не понятны многие обстоятельства начала этого безумия, поэтому я считаю, что нужно проголосовать за её отмену. Кто за то чтобы её отменить?
– Руки подняли многие, включая Скотинина, Саратова и самого Вадима. Он кивнул, и они ребята опустили руки.

– Кто против этого?
– спросил он для формальности.

Руку поднял Джонни и ещё три человека. Поняв, что своего добился, Калинин сказал.

– Что ж. Теперь у нас нет войны не с кем. А это означает, что мы стаём под покровительство Феликса и его компании, и получаем их спонсирование.

Все радостно зашумели, им всем давно этого хотелось, но только сейчас это получили.

– Но у Феликса есть одно условие, - сказал самое главное Вадим.

– Что за условие?
– спросил, насторожено Виталька.

– У компании будет два главаря. Это я и Варя.

Все замолчали, было так тихо, что можно было услышать, как из крана капает вода. Слово решил взять Скотинин.

– Вну, Файка не пвохая дефчонка. Вну, ни чего это тевпеть мовно. Фы согвасны?
– парни закивали, и Вадим спокойно вздохнул.

Всё остальные его преобразования ничтожны. Джонни кипел от злости, и он молча вышел из дома Скотинина и пошёл к себе, чтобы напиться и уснуть, он думал, что если проснется утром, то это всё окажется дурным сном.

* * *

После долгого лета, пришла осень. Растения устали виться ввысь, трава посохла, пожелтела, деревья шелестят поникшими листьями. Птицы стаями кучкуются все выше к небу, провожая мягкие лучи солнца, пробивавшиеся через облака. Не за горизонтом уже прохладные и смрадные дожди, холодные ветра и долгое томительное время зимы.

Мерман сидел на кромке берега, раздетый по пояс. Рядом с ним на берегу валялась простая льняная рубашка.

Он внимательно следил за тем как молодые девушки, выбирались из воды, напевая свои тягучие песни и длинной вереницей тянулись в соседний лес, где макушки деревьев окрасились золотом.

Кто-то уже возвращался обратно, неся в своих лукошках черные ягоды ежевики, или брусники, или терпких спелых яблок. Кто-то из девушек нашел еще не увядшие цветы белой ромашки. Никогда природа не выглядит так восхитительно и трогательно, как природа осенью. Сегодняшний день один из последних теплых деньков уже наступившей осени.

Внезапный холодный порыв ветра принес прямо к нему на колени сорванный откуда желтый лист.

Подняв его, он покрутил его в своей руке. Поднеся его к носу, он ощутил его душистый спелый аромат.

Этот запах вызвал в нем воспоминания, которые он держал у себя в голове под семью замками, стараясь из забыть.

– Любуешься красотой природы, Мерман?
– позади него послышался женский голос, который он сразу же узнал.

– Здравствуй, Зарина.
– Нехотя он обернулся и окинул взглядом ведьму.

– Прохладно, - она присела рядом, кутаясь в свое манто.

– Середина осени, - он притянул к себе рубашку и стал ее натягивать.

– Вижу работы у вас еще много, - она бросила скептический взгляд на девушек, которые с любопытством поглядывали на гостью, так тепло одетую.