— А дальше рассказывать — мало. Надо всё видеть.

— А мы стоять здесь не будем?

— Длительная стоянка с экскурсией не предусмотрена.

— Жаль. В интересное место нас занесло.

Поезд подошёл к станции и все увидели совсем рядом волны Каспийского моря. Они плескались в нескольких метрах от вагонов. Море было так близко, что многие туристы стали выпрыгивать из вагонов и бежать в воду.

— Смотри, Иваныч, народу-то! — воскликнул Колька. — Пойдём искупаемся.

— А успеем? — неуверенно произнёс Селезнёв.

— Да мы только туда и обратно. А то потом жалеть будем.

— И то верно. Когда-то ещё увидим Каспийское море. Буди Никанорыча.

Колька растолкал всё ещё спящего Рожкова.

— Никанорыч, вставай.

— Чего?

— Пойдём купаться.

— Где мы?

— В Дербенте. У самого синего моря.

— Ну и что? — глянул Рожков в окно.

— Пойдём купаться. Заодно и умоемся.

— Я всегда готов, — согласился Никанорыч и начал было одеваться.

— Да вы не одевайте штаны-то. Мы ведь туда и обратно, — остановил друзей Колька и сам снял брюки.

— Нет, братцы, вы как хотите, а я без штанов не пойду, — решительно сказал Селезнёв.

— Да ты смотри — тут же пляж! Народу много и все без штанов. В одних плавках.

— Вы помоложе, вам можно.

Так они и вышли из вагона: Рожков и Колька в плавках, а Иваныч в синих спортивных брюках и босоножках.

Проводницы Любы у дверей не оказалось. Пожилой железнодорожник с молотком на длинной рукоятке осматривал вагон.

— Послушай, отец, — обратился к нему Колька, — стоять долго будем?

— Долго…

— Искупаться успеем?

— Успеем, — скорее для себя, а не Кольке, и как-то равнодушно ответил осмотрщик.

— Тогда вперёд, мужики, быстрее, — закричал друзьям Колька и первым бросился в воду.

За ним кинулся Рожков. Только Сергей Иваныч не полез в море. Он немного прошёлся по берегу и там, где было поменьше купающихся, снял босоножки, закатал штаны и зашёл в воду. Потом стал умываться.

Колька и Рожков скоро подплыли к нему.

— Иди сюда, Сергей Иваныч. Ты знаешь, как здорово! — восхищался Рожков.

— А может он в подштанниках?

— Не болтай.

— А чего же стесняешься-то?

— Просто мне и так хорошо. А вы далеко-то не заплывайте.

— Не бойся, успеем.

Вдруг Рожков толкнул Кольку в бок.

— Вот… это… бабец! — с расстановкой и восхищённо проговорил он.

— Где? — встрепенулся Колька и посмотрел туда, куда показывал ему Никанорыч.

Недалеко от них входила в воду стройная белокурая женщина. Она была так хороша, что Колька, когда её увидел, то и слова произнести не мог, а только покачал головой.

— Вот это да! — наконец восхищённо выдохнул Колька и вдруг поплыл.

— Ты куда? — Рожков решил не отставать от Кольки.

— Я сейчас…

И они оба подплыли к женщине.

— Здравствуйте, — сказал ей Колька.

— Здравствуйте.

— Скажите пожалуйста, вы здесь отдыхаете?

— Да, отдыхаю.

— А вы сами откуда?

— Из Мурманска. А вы?

— А мы с поезда.

— С какого поезда?

— А вон с этого… — повернувшись, показал Колька, да так и застыл с раскрытым ртом.

Он увидел, что их поезда на пути не было. Вдоль берега удалялись его последние вагоны.

— Никанорыч, поезд-то…

Рожков всё понял и закричал:

— Иваныч!! Иваныч!!

— Чего?! — ответил Селезнёв.

— Поезд!!!

— А-а?!

— Поезд пошёл!! — заорал Колька и показал рукой, отчего еле удержался на плаву и чуть не захлебнулся.

Селезнёв повернул голову и обмер. Через мгновение он сорвался с места, выскочил на песчаный берег и ринулся за поездом, но, пробежав несколько метров, вспомнил, что оставил босоножки, и вернулся за ними. Схватив босоножки, Сергей Иваныч кинулся опять к железнодорожному полотну, но, прибежав туда, увидел лишь удаляющиеся красные огоньки последнего вагона.

Рожков с Колькой подплыли к берегу и вышли на песок. Селезнёв вернулся к ним. Все некоторое время молчали.

— Ну, чего, приехали, Сергей Иваныч? — сказал Рожков, садясь на песок.