Его размышления были прерваны до того, как он закончил рассекать образец, появлением одного из плотоядных существ, которое остановилось на расстоянии в десяток ярдов от его пещеры, поднялось на задние конечности и принялось рассматривать окрестности. Каннингем, отчасти в шутку, отчасти из чистого любопытства, бросил ему одну из расчлененных конечностей скелета. Оно, очевидно, видело летящую лапу, но не предприняло никаких попыток подобрать ее или проглотить. Вместо этого оно повернуло глаза в сторону Каннингема и поспешно бросилось через пыльные сугробы подальше от опасной, по его представлению, местности.

Существо, однако, скорее всего и в помине не владело памятью, так как через минуту-две оно снова появилось в поле зрения Каннингема, преследуя одно из небольших существ, которые по-прежнему кишели повсюду, неторопливо поедая растения. Теперь он мог получить более четкое, чем в прошлый раз, представление о схватке и последовавшем за ней пире, так как это происходило гораздо ближе к нему, однако окончание вышло несколько другим. Гигантская многоножка появилась, когда хищник еще был занят едой, с большой скоростью пронеслась по дюнам и накинулось на победители и побежденного. Первый хищник не замечал приближения угрозы, пока не стало слишком поздно, и оба черных тела исчезли в пасти этой твари, хотя Каннингем ранее надеялся, что она была лишь падальщиком.

Что сделало этот эпизод интересным для человека, так это то, что при этом многоножка промчалась через группу травоядных, не обращая на них внимания, отчего те, не сговариваясь, прервались и на максимальной скорости побежали прямо к пещере. Сначала он думал, что они свернут в сторону, когда увидят его; но, видимо, он был меньшей из зол, они стремительно пробежали мимо него через вход в пещеру и начали закапываться в глубокий слой пыли. Каннингему осталось только довольно наблюдать, как отличная группа образцов сама пришла к нему в руки.

Когда последнее из существ скрылось в пыли, он выглянул наружу. многоножка уже заканчивала трапезу. На этот раз, вместо того, чтобы сразу же скрыться с глаз долой, она быстро выползла на вершину одной из крупных дюн и свернулась на ней кольцами, положив голову сверху. Каннингем понял, что в таком положении она может смотреть во всех направлениях и, благодаря высоте, на большое расстояние.

Так как многоножка, очевидно, временно обосновалась на одном месте, а люди продолжали работать на виду, Каннингем решил посмотреть на один из своих образцов. Подойдя к одной из стенок, он нагнулся и начал шарить в пыли. Практически сразу он наткнулся и вытащил черного извивающегося краба на свет. Он обнаружил, что если держать тело одной рукой вверх ногами, ни одна из лап не имела точки опоры, и так он может подробно изучать нижнюю часть, несмотря на дикую молотьбу конечностями.

Челюсти, тщетно открывающиеся и закрывающиеся в вакууме, были оснащены рядом дробилок, которые давали интересное представление о растениях, которыми крабы питались; они выглядели способными сплющить металлические пальцы скафандра Каннингема, поэтому тот держал руку вне их досягаемости.

Его интересовало внутренне строение, позволяющее существовать без воздуха, и тут он столкнулся с проблемой, как убить существо, не нанеся ему серьезных повреждений. Очевидно, что оно было способно много часов выживать без прямого излучения Денеба, который был наиболее вероятным источником энергии для поддержания температуры тела, настолько высокой, что доставляла некоторый дискомфорт человеку даже через перчатку скафандра. Ведь иначе укрываться в пыли было бы нецелесообразно. Возможно, удар в определенную часть тела краба мог его убить или оглушить, поэтому Каннингем огляделся в поисках подходящего оружия.

Он обнаружил несколько глубоких трещин в камне у входа в пещеру, появившихся, предположительно, в результате теплового расширения и сжатия, и с небольшим усилием вырвал достаточно тяжелый заостренный осколок. После этого он положил существо спиной на землю, надеясь, что оно имело что-то аналогичное солнечному сплетению.

Но оно оказалось слишком быстрым для человека. Лапы, до которых он не смог дотянуться рукой, которой придерживал существо в центральной части панциря, смогли найти точку опоры, и прежде чем он успел ударить, оно перевернулось через правый бок и дало деру с такой скоростью, которая бы посрамила его предыдущие достижения при побеге от многоножки.

Каннингем пожал плечами и выкопал другой экземпляр. На этот раз он держал его в руке и смог ударить острием камня по брюшному панцирю. Никакого видимого эффекта не последовало, ударить же сильнее он не посмел, опасаясь пробить панцирь. Он ударил еще несколько раз, с одинаковым эффектом и нарастающей раздражительностью, пока не произошло того, чего он боялся. Черная броня не выдержала и острие проникло достаточно глубоко, чтобы гарантировать повреждения большинства внутренних органов. Прежде чем перестать двигаться, лапы дернулись еще раз или два, и Каннигем издал досадный возглас.

Еще не потеряв надежды, он убрал обломки панциря и, к своему удивлению, сразу увидел жидкость, которая заполняла полости тела. Она была серебристого, даже металлического цвета, как ртуть, и в нее были погружены внутренние органы, температура которых, возможно, была выше точки кипения этого металла. Каннингем только успел осознать этот поразивший его факт, как труп существа был вырван из его рук. Он сделал кувырок назад, к задней стене пещеры, а когда вскочил на ноги, к своему ужасу увидел, что нападающим был никто иной, как гигантская многоножка.