Скрип открывающейся двери вывел Сергея из задумчивости. В комнату вошла его сестра Ира.

Ира была младше Сергея на два года. Она всегда с трепетом относилась к брату, ловила каждое его слово. Для нее он был непререкаемым авторитетом.

– Сережа, я тебя никак не пойму, какие у тебя отношения с Ольгой? Любишь ты ее или нет? – начала она с возмущением.

– Ира, ты ведь знаешь, что я не люблю разговаривать на эту тему, – спокойно ответил Сергей.

– А я люблю! – воскликнула она, улыбаясь, и в голосе ее прозвучала нотка насмешки, которой Сергей к счастью не уловил.

– Раз любишь, так иди… – со злостью начал он, но, не закончив, отвернулся и уставился злым невидящим взглядом в угол комнаты.

– Злюка, – ласково выдохнула Ира и вышла из комнаты.

Она знала, что сейчас с ним лучше не спорить.

Ее стройная фигура скрылась за дверью. Сергей повернулся и печально посмотрел ей вслед. Он понимал, что поступил неправильно, нагрубив сестре, но ничего поделать с собой не мог. Таков был его характер. А вообще-то он очень любил ее и старался защищать от всех неприятностей. Ира была такая нежная, красивая и ласковая, как пушистый маленький котенок.

Ему было не по себе. На душе скверно. Немного померив шагами комнату, он вернулся на кухню. Ира сидела на подоконнике, распустив длинные вьющиеся волосы, и задумчиво смотрела вдаль.

Последние лучи заходящего солнца, проходя сквозь мутное окно, создавали в ее прическе подобие мерцающего ореола. Она повернула голову и, увидев брата, жалобно улыбнулась. В ее взгляде было что-то такое, от чего Сергей смутился и громко вздохнул.

– Извини, – только и смог сказать он и, накинув куртку, вышел из квартиры.

Он не спеша шел сначала по дороге, которая упиралась в лес, а потом по лесу, там, где они часто гуляли с Олей. Ноги сами принесли его к огромному дубу, у которого они частенько проводили время. Дерево было чем-то вроде талисмана, оберегающего их чувства. И сегодня прикоснувшись к его теплому шероховатому стволу в том месте, где касалась ее рука, он ощутил ее незримое присутствие и всю красоту мироздания.

В сгущающихся сумерках эта пора осени была по-своему красива. Опавшие листья разноцветным ковром покрывали землю и при малейшем дуновении ветра шурша разлетались в разные стороны. Бесчисленное множество капелек дождя в последних проблесках солнца сливались в ослепительном блеске на верхушках пожухлой травы. Даже вывернутая и опрокинутая ветром корявая сосна вписывалась в эту картину чем-то загадочным и зачарованным.

Сергей еще долго мог бы любоваться природой, но наступившая темнота вывела его из оцепенения. Возвращался в поселок он уже другой, каменной дорогой через деревню, которая вплотную прижималась к пятиэтажным домам. Дорога была очень старая. Выложена она была еще в царские времена из небольших округлых камней, которые были идеально подогнаны друг к другу. Местами она провалилась под тяжестью грузовых автомобилей и тракторов, но еще пребывала в неплохом состоянии для своей почти вековой истории. В деревне жила его бабушка Катя. Недавно они сильно повздорили, и Сергей не стал заходить к ней, а только проходя мимо ее дома обратил внимание на поломанную изгородь из жердей и стожок потемневшего сена во дворе.

Домой он вернулся поздно, когда уже погасли уличные огни и лунный свет слегка рассеивал ночную тьму.

На диване лицом вниз лежала и тихо всхлипывала теперь уже бывшая одноклассница Сергея Оля Раудис. Та самая Оля, которую ждал Сергей. Ее большие мокрые от слез глаза были наполнены невыносимой тоской и душевной болью. От этого черты ее лица становились более утонченными. Отец обычно смягчался при виде ее слез и старался сделать все, чтобы она успокоилась. Он всегда с самого раннего детства защищал ее от всех напастей и невзгод в этой жизни, потому что очень любил ее и желал ей только самого наилучшего.

На этот раз слезы не сработали. Отец не желал ничего слышать.

– Никуда ты не пойдешь, – с жесткостью в голосе говорил он. – Я не разрешаю тебе встречаться с этим парнем! Даже не мечтай! Он не пара тебе! Я не хочу, чтобы ты так тесно с ним общалась. А сейчас собирайся. Поедешь обратно к бабушке и проведешь выходные там. Слегка поостынешь, а я тебя сам лично провожу на автобус!

Он закончил и повернулся к жене.

Мама, обычно во всем поддерживающая отца, тихо стояла в дверном проеме и молчала. Она слегка кивнула головой дочери, как бы понимая ее душевное состояние, и смущенно пожала плечами. Ольга от обиды и нахлынувших чувств не могла говорить, отвернулась и, стараясь скрыть свои слезы, тихо плакала.

Ее родители были очень семейными людьми, заботливыми и терпеливыми. Отец ее был офицером не по призванию, а от бога. Не отупевший от военной службы, он твердо разбирался во всех мужских вопросах и обладал исключительным чувством юмора. Руки у него были золотые. Если возникала необходимость что-то починить или построить, он был тут как тут. Сильный, серьезный, но при этом нежный и ласковый, он окружал свою дочь бесконечным вниманием. С мамой Оле тоже безгранично повезло. Настоящая хранительница семейного очага, она поддерживала свою дочь во всем и помогала ей. Оба супруга были статные, высокие и целеустремленные. Все, что они задумывали, у них непременно получалось. Частые переезды с одного места жительства на другое не делали их жизнь невыносимой.