Эта история, как, впрочем, и многие другие, началась незапланированно. На дворе стояла осень 2006 года. Погода в тот год была на удивление сухой и теплой. За все лето дожди прошли лишь несколько раз, поэтому даже сильно заболоченные места, в которых обычно стоял слой воды, пересохли. Август и сентябрь того года запомнились тем, что даже второй противотанковый ров под Колпино, постоянно заполненный водой, полностью обнажился до дна на всей своей длине.

Благодаря такой погоде, 26 августа удачно закончилась четырехлетняя экспедиция, идейным вдохновителем и бессменным руководителем которой был Игорь Сергеевич Вепрев, командир поискового отряда «Молодежный исторический фонд». Целью экспедиции была эксгумация останков старшего лейтенанта Костенко Филиппа Никитовича 1914 года рождения, заместителя командира эскадрильи 196-го истребительного авиаполка, погибшего в воздушном бою 23 февраля 1943 года. Будучи подбитым, Филипп Никитович пытался дотянуть до своей территории, однако его истребитель Кёртисс «Киттихаук» сорвался в штопор и рухнул в болото под городом Колпино. Удар при падении самолета был такой силы, что его кабина ушла в мерзлый торф на глубину около 7 метров. Филипп Никитович не покинул истребитель, опасаясь попасть в плен. Останки Костенко были найдены в кабине. Все шестьдесят три года, прошедшие с момента гибели, его руки сжимали штурвал самолета…

Нам с братом посчастливилось, хоть и немного, но поучаствовать в этой экспедиции в 2005 и 2006 годах. Это был первый погибший самолет, в работах по извлечению останков экипажа которого мы принимали участие. И надо сказать, что с тех пор у меня появилась определенная тяга к экспедициям такого рода. В пятницу, 20 октября 2006 года, останки Филиппа Никитовича были со всеми полагающимися воинскими и духовными почестями погребены на воинском мемориале «Ивановский Пятачок», расположенном у устья реки Тосна.

В это время в нашем поисковом отряде «Варяг-2» состоял мой с братом университетский однокашник Александр Заглазеев. Вообще-то, основной его внеучебной деятельностью было серьезное занятие таэквон-до, в котором он достиг определенных успехов — еще на первом курсе университета он стал чемпионом Европы среди юношей по этому виду спорта. Тем не менее, Александр время от времени выезжал с нами в экспедиции на места проведения боевых действий. В том году он периодически отдыхал на даче своего дяди, расположенной в поселке Смирново под Выборгом. Этот поселок, при финнах имевший название Манниккала, стоит на южном берегу живописного Смирновского озера, длина которого составляет около 6,5 километров, а ширина колеблется от шестисот с лишним до нескольких метров.

Бродя во время отдыха по берегам озера, Александр обнаружил целый ряд пехотных позиций, практически никем ранее не исследованных. Так как личного металлоискателя у него не было, он предложил нам съездить в Смирново на выходные — отдохнуть, а заодно и проверить найденные позиции на наличие незахороненных останков военнослужащих. Сейчас я уже не вспомню причину, по которой я не смог тогда поехать под Выборг, да это, наверное, и не важно. Важно то, что Антон вместе с Александром в субботу, 21 октября, рано утром уехали в Смирново.

Прибыв на дачу, они собрались, спустили на воду лодку, на которой планировали перебраться на северный берег озера, погрузили в нее необходимое для поиска оборудование и отчалили от деревянной пристани, вдающейся в озеро. Позднее брат таким образом вспоминал об этой короткой экспедиции:

«…Погода стояла отличная, поэтому день обещал быть удачным. Мы шли вдоль береговой линии, держась от нее на расстоянии пятидесяти — ста метров. Проходя мимо одного из небольших мысов, выдающихся в озеро, Александр обратил на него мое внимание: „Видишь вот этот мысок?“ — спросил он — „Здесь у нас лежит самолет. Можем пристать к берегу и посмотреть на него“. Я в это время был занят мыслями о предстоящем обследовании пехотных позиций, но на предложение посмотреть на место падения самолета согласился. Причалив к оконечности мыса, мы сошли на берег. Как и везде в окрестностях, грунт был очень каменистым. „Если самолет упал прямо на мыс, то от него, наверное, уже ничего не осталось, все растащили на металлолом“ — подумал я. На мысу росло несколько старых, диаметром около полуметра, сосен и несколько молодых берез. Мыс был действительно небольшим — метров тридцать в длину и метров семь в ширину. Примерно в десяти метрах от его оконечности в воде виднелись какие-то металлические конструкции. Подойдя поближе, я понял, что возле берега лежат стойки шасси самолета. Однако, осмотревшись кругом, я не заметил ни каких-либо других его частей, ни воронки от падения. Стало ясно, что самолет упал в озеро. „Ладно, не будем терять времени“ — сказал я — „Разберемся с этим в другой раз“.

В тот день на позициях нам не удалось обнаружить ничего интересного. Изредка попадавшиеся винтовочные гильзы и снарядные осколки говорили о том, что если в том месте и были бои, то очень скоротечные. На следующий день мы уехали обратно в город, и на какое-то время самолет в Смирновском озере отошел в моей памяти на второй план…».

В конце ноября мы с братом заехали в «Дом молодежи Санкт-Петербурга», который с 2004 года, в соответствии с Постановлением Правительства города, регистрирует поисковые отряды, базирующиеся на территории Санкт-Петербурга, а также координирует их деятельность. На тот момент начальником отдела, отвечающего за направление поисковой работы, был Игорь Сергеевич Вепрев. Специалистом отдела в то время был Сакс Герман Юрьевич, командир поисковой группы «Безымянная», которая наиболее активно работала (да и продолжает работать) как раз на территории Карельского перешейка.

Разговор с Германом пошел о результатах работ в истекающем году, а также о планах на следующий год. Незаметно, после обсуждения работ по подъему самолета Костенко, наша беседа перетекла в авиационную область. При этом Антон упомянул про самолет, который упал в Смирновское озеро. Германа эта информация очень заинтересовала, и он начал расспрашивать нас про подробности. После того, как Александр показал Антону место падения, мы постарались получить от него все возможные данные о самолете. С его слов, которые основывались на рассказах местных жителей, выходило следующее. На краю мыса расположен массивный валун. Вплоть до шестидесятых годов прошлого века основная часть самолета лежала на нем, после чего постепенно ушла под воду, соскользнув с камня. Совместно обсудив такую информацию, мы пришли к выводу, что если она соответствует действительности, то самолет должен быть более-менее цел.