Побледневший мужчина судорожно сжал кулаки. Оглянулся на стражу. Ее было немного — всего два человека у настежь распахнутых дверей.

— Не советую, — мягко предупредил Альтвиг. — За глупую месть вас осудят меньше, чем за побег и преднамеренную жестокость. Впрочем, я не могу оставить их без внимания. Господин бургомистр, будьте добры — повлияйте на осужденного. Можете использовать любые методы. Мне пора.

Он развернулся, собираясь посетить комнаты знати — и за спиной тут же прозвучал звонкий, звенящий, со всей силы нанесенный удар. Призрачная фигура мгновением раньше вызванного защитника дернулась, задрожала и рассыпалась серебристой пылью. Инквизитор обернулся, взмахнул рукой — пыль превратилась в копья, метнулась к обезумевшему осужденному и пронзила его насквозь. Мужчина всхлипнул. Сомкнул веки. Стиснул пальцы на гладкой поверхности ангельского волшебства.

— Нападать на служителей Богов неразумно, — укорил Альтвиг.

В холле сделалось тихо-тихо, как в первые мгновения после бури. Человек, посмевший напасть на невысокого парня с кошачьими ушами, медленно умирал, но никто не спешил прийти к нему на помощь. Прежний обвиняемый удивленно хлопал глазами, пока не закричала женщина, стоявшая ближе всех к выходу. Закричала — и помчалась прочь. Ее примеру последовали остальные люди, кроме стражи и бургомистра. Последний снял шапку, вытер вспотевшую голову и пробормотал:

— Вы служите Альвадору, святой отец?

— Верно.

— Ох… — вздохнул бургомистр. И тут же, спохватившись, поправился: — То есть спасибо. Без вас мы бы честного человека засудили.

— Пожалуйста, — пожал плечами Альтвиг. — Обращайтесь.

Мужчина кивнул, хотя в его взгляде отчетливо читалось: «нет, никогда». Инквизитор хмыкнул, насмешливо улыбнулся и спросил:

— Вы боитесь?

— Извините, святой отец.

Бургомистр встал и принялся собирать в стопку бумаги, разбросанные по столу. Альтвиг помрачнел. Несмотря на то, что он не ожидал другой реакции, настроение безвозвратно испортилось. Плюнув на Тинхарта и Витоль — если что, пусть уезжают сами, — парень пошел к дверям, выглянул за порог и осторожно спустился по обледеневшим ступенькам.

Каждый Бог, отмечая наиболее верных служителей, награждал их определенными способностями. Тот, кто поклонялся Аларне, мог видеть и использовать души умерших. Тот, кто поклонялся Листвит, обладал тягой к природе и призывал ее силы, чтобы защититься и защитить. Служители Инэ-Дэры могли избирательно прозревать во снах прошлое и будущее, погружать в сон или, напротив, пробуждать своих противников. А служители Альвадора учились находить правду, даже если ее скрывали очень старательно. Любую правду. Всегда. Повсюду.

Именно по этой причине у Альтвига не было друзей. Кому приятно общаться с человеком, видящим собеседников насквозь? Даже братья по вере, и те его сторонились. Лишь Арно и господин Еннете говорили с парнем без оглядки на ложь — хотя, наверное, это быстро прекратилось бы, перестань он мотаться по земле в поисках нечисти и скверны.

Забывшись, инквизитор выругался и пнул маленький забор, ограждающий клумбу — сейчас пустую. Доски громко скрипнули, проходивший мимо торговец ускорил шаг, нырнул в переулок и исчез. Чуткие уши Альтвига уловили быстрое бормотание: «да сохранит Он меня от ненависти и злобы, от тварей небесных и земных, от людей опустившихся и посвященных мраком…» Расстояние до перепуганного идиота не играло парню на руку, но, подчиняясь минутному порыву, он во весь голос рявкнул:

— Закрой рот, скотина!

— Ой! — воскликнул тонкий голосок рядом. — Так я ведь просто дышать пыталась… насморк совсем замучил…

Инквизитор обернулся и увидел Витоль. Принцесса Эльской империи улыбнулась, переступила с ноги на ногу и попросила:

— Не сердитесь, святой отец.

— Что вы здесь делаете? — хмуро пробормотал тот.

— Гуляю. Тинхарт сказал, что сегодня мы уже никуда не поедем.

— У вас просто удивительная способность выбирать для прогулки те же места, что и я. Признайтесь честно, вы следите за мной?

— Не сердитесь, — погрустнев, повторила девушка. — Мне просто интересно, что вы из себя представляете.

Альтвиг приподнял брови:

— Какая разница?

— Большая, святой отец. Девичий интерес — это вещица страшная.

Витоль выглядела абсолютно серьезной. Инквизитор вздохнул, скрестил руки на груди и сказал:

— Ваше высочество. Вы прекрасны, вы забавны, вы ведете себя честно и откровенно. Я рад, что среди королей не перевелись подобные личности. Но прошу вас, поверьте: не стоит водиться с людьми моего круга. Мы жестоки, беспощадны и лишены большинства нормальных человеческих чувств. Мы несем в себе угрозу, нас все боятся. Только что вы имели счастье видеть реакцию прохожего, который ничего обо мне не знает. Эта реакция правильна. Берите пример.

— Правильна она, как же, — рассмеялась принцесса. — И поэтому вы кричали на всю улицу?

— Я… — начал было Альтвиг, но осекся и замолчал. — Ладно. Чего вы хотите?

— Ну-у, — протянула Витоль, — давайте сходим в трактир. Я ни разу в жизни не была в трактирах.

— Это не лучшее место для особы благородных кровей.

— Вас все боятся, святой отец. Я буду как за каменной стеной.

Инквизитор вздохнул. Искренность девушки могла разоружить даже самых бывалых затворников. Витоль поняла, что выиграла, схватила парня за локоть и повела в путаницу улиц.