Она вновь приподняла бедра, позволив Маркусу снять узкие трусики.

Не сводя взгляда от низа ее живота, он бросил белье через плечо.

Ами забеспокоилась, ощущая легкую уязвимость от того, что так открыта перед ним.

Будто почувствовав это, Маркус посмотрел ей в глаза. Он растянулся рядом и оперся на локоть, а потом склонился к ее губам. Большой теплой рукой обхватил грудь. Коленом раздвинул ноги и прижался прикрытым брюками бедром к ее складочкам.

Вновь охваченная желанием, Ами обняла любимого и провела руками по теплым гибким мышцам спины к ткани на его ягодицах.

— Ты не разделся, — запротестовала она. Ей хотелось ощутить его кожу своей. Она пришла в нетерпение, желая почувствовать его всего без преград.

Маркус ничего не сказал, лишь принялся посасывать другую грудь.

Застонав, Ами продолжала настаивать.

— Ты все еще одет.

Маркус посмотрел на нее сияющими глазами.

— Ами, милая, я и так еле сдерживаюсь. Я хочу, чтобы в первый раз ты… — хрипло шептал он.

— Тебя нужно немедленно раздеть, — перебила она Маркуса его же словами и схватила за пояс штанов.

Через миг он уже стоял у постели и, пожирая ее глазами, снял брюки и носки.

Ами впервые увидела обнаженного мужчину, к тому же очень возбужденного и внушительного. Она приподнялась на локтях, чтобы хорошенько рассмотреть его нагое мускулистое тело, совершенство которого портили несколько ран, которые затянулись, но еще не исчезли, отвлекая от возбужденного члена.

— Тебе больно? — спросила она.

— Что? — машинально поинтересовался он, не сводя глаз с рыжих кудряшек между ее бедер.

— Твои раны еще болят?

Он медленно покачал головой.

— Не так, как та часть, что желает оказаться в тебе. Прости, Ами, но я хочу тебя попробовать и больше не могу ждать.

Попробовать? Ее губы или грудь?

Маркус снова устроился на кровати. Схватив Ами за лодыжки, он раздвинул ей ноги и подтянул к себе так, что она согнула колени, демонстрируя свое лоно.

Потом обхватил ее бедра и прижался губами к медным волоскам.

Ами страшно удивилась. Когда он провел языком по бутону ее желания, она застонала и упала на постель. Никогда она не испытывала такого сильного наслаждения, которое лишь возросло, когда он принялся ласкать ее, покусывать, лишая дыхания и вызывая стоны. Она вцепилась в покрывало, затем разжала пальцы и зарылась ими в его волосы, придерживая и умоляя продолжать.

Как же приятно.

Он вошел в нее пальцем.

Ммм.

Добавил второй.

Еще лучше.

Он двигал ими взад-вперед. Ами хотелось большего. Когда его пальцы дернулись в такт ласкам языка, в ней что-то взорвалось, словно фейерверверк.

Ами вскрикнула, ее мышцы напряглись, пульсируя, пока он продолжал чувственные ласки, раздувая охвативший тело пожар.

Когда она рухнула, наконец, на кровать, то дышала с трудом.

Маркус стал подниматься, целуя ее живот и грудь, прижался плотью между бедер. Его черные как полночь волосы рассыпались по плечам, а основной вес своего тела он удерживал на руках.

Ами зарылась пальцами в мягкие пряди, отводя их от его лица, наслаждаясь всеми подаренными им ощущениями.

— Готова к большему? — прошептал Маркус, и Ами он понравился еще больше, потому что ему хватило самообладания сперва спросить. Она ощущала, как он дрожит от напряжения и желания.

Ами улыбнулась.

— Конечно.

И притянув его голову, прижалась к нему губами, надеясь выразить то, что не могла сказать вслух, и смело погладила его язык своим.

Маркус одобрительно заурчал. Впервые Ами взяла инициативу на себя. И как умело. Он желал начать сначала: ласкать ее грудь, не спеша возбудить до жаркого пика, но больше не в силах был ждать. Ее крики при достижении оргазма едва не вызвали его собственный экстаз. А ему хотелось испытать наслаждение в ней. Очень хотелось.

Он прижался членом ко входу в ее лоно, такое влажное и теплое. Он никогда прежде не был с девственницей и не знал, стоит ли преодолеть преграду медленно или быстро. Какой вариант причинит меньше боли?

Вспомнив ее слова о том, когда он вытаскивал нож из спины, что медленно будет только больнее, Маркус принял решение и вошел в нее полностью.

Ами ахнула и напряглась.

Маркус оторвался от ее губ и застыл, позволяя привыкнуть. Если бы она попросила его остановиться и больше ничего не делать, он бы послушался. Да, это было бы практически смерти подобно, но ради нее все, что угодно.

Ами не стала просить, а расслабилась и вздохнула.

Маркус посмотрел ей в глаза.

— Больно?

Он надеялся, что она не заметит, как ему пришлось выдавить этот вопрос сквозь стиснутые зубы. И почему они еще не сломались от напряжения?

— Всего на мгновение, — сказала она и улыбнулась.

Маркус немного качнулся в ней. Ами закусила губу и застонала. Большего поощрения не потребовалось. Он вышел из нее так, что внутри осталась лишь головка, и снова вошел. И снова. А когда коснулся губами ее груди, Ами обняла его, обхватив ягодицы ласковыми руками, требуя продолжать.