— Ух ты! — теперь пришел черед удивляться Соколовой. — Всегда завидовала, Женечка, твоей способности попадать в полную задницу и потом героическими усилиями оттуда выбираться. Но ты мне зубы не заговаривай, чего хотел?

— Аня, ты должна мне помочь, — категорично заявил Евгений.

— Я так понимаю, в нагрузку к двум оставленным тобой трупам.

— Бог с тобой, не мной. Но просьба и вправду небольшая. Найди, пожалуйста, Шуйскую психиатрическую больницу, она расположена под Петрозаводском, а Петрозаводск…

— Чижиков, — прервала его Соколова. — Ты меня за дуру держишь? Знаю я, где Петрозаводск находится.

— Вот и отлично. Сделай у них запрос на пациента Егорова Мэлора Алексеевича. Договорились? С меня шоколадка.

— Договорились. С тебя бутылка коньяка, — ответила Соколова и отключилась.

— Вот так всегда, — рассеяно произнес Чижиков в пустоту.

По дороге к складу, где обнаружили Мэлора, он остановился у кафешки, торгующей едой навынос, и купил шаверму и большой кофе. Времени на нормальный обед катастрофически не хватало. Пережевывая шаверму и следя через окно за дорожным движением, Чижиков гадал, а не погорячился ли он с запросом в Шуйскую больницу? Если они ответят прямо сегодня, то завтра придется сдавать Егорова в «психушку». А парень на сумасшедшего не похож. Говорит и соображает ясно. Надо быстрее его допросить обо всем в подробностях. Если его сдадут в «дурку» — пиши пропало. Там возиться с ним не будут, обколют от греха подальше и на завтрак следствие получит лишь овощной винегрет вместо подозреваемого. Понятно, показания душевнобольного к делу не пришьешь, но на их основании можно раздобыть улики.

Завидев искомое здание, Чижиков свернул налево. Подъехав к ржавым металлическим воротам, он несколько раз посигналил. Подождал пару минут — никого. Вновь посигналил и вышел из машины.

— Ну кого там еще несет? — послышался из-за ворот ворчливый стариковский голос.

— Свои, отец, открывай! — крикнул Евгений.

Из-за угла ангара появился невероятно волосатый старик в грязной заношенной одежде. Судя по ходившей ходуном нечесаной бороде, он что-то усердно пережевывал.

— Чего тебе, служивый? Небось, за вещами приехал?

— А вы Леонид Ильич, — решил уточнить Чижиков.

— Он самый.

— Отлично. А я старший следователь по особо важным делам Чижиков Евгений Николаевич. Так это, значит, вы парня нашли.

— Я, а кто ж еще? Один я тут, — сказал старик и обтер замызганным рукавом бороду в том месте, где, по предположениям Чижикова, должен находиться рот.

— Расскажите в двух словах, что тут произошло?

— А чего рассказывать? Сидел я на скамейке у ангара. Вижу, парень через забор перелез и вон в ту будку зашел, — дед указал на стоящий в дальнем углу площадки бытовой вагончик. — Я туда, а он ни жив ни мертв. Я пошел «скорую» вызывать, возвращаюсь, господи Иисусе, он без чувств у вагончика лежит. Вот и весь сказ.

— Ясно. А вещи где?

— Так что, надо принести? — грустно переспросил старик.

— А ты как думаешь? — улыбнулся Чижиков. — Неси. Парень в сознание пришел, вещи свои требует.

Леонид Ильич тяжко вздохнул и исчез за углом ангара, а спустя мгновение появился с рюкзаком в руках.

— Я сразу понял, что ты за ним приехал, — признался он, приоткрывая калитку и передавая рюкзак. — За углом его оставил.

— А чего в «скорую» не отдал? — скорее для проформы поинтересовался Чижиков.

— Так нельзя в «скорую», вдруг чего, а там это… пистолет, — перейдя на полушепот, произнес дед.

— Ты руками ничего не трогал?

— Да не, мы народ ученый, так, глянул мельком.

— Понятно. Ты, Леонид Ильич, возьми карточку, на ней адрес написан, — Чижиков протянул визитку. — Завтра придешь в отдел, найдешь меня, и мы рюкзачок как добровольную сдачу оформим. Усек?

— Усек, — заговорщицки ответил старик и подмигнул.

— Тогда до встречи.

Чижиков оставил старика у ворот сожалеть об утраченном скарбе и направился к машине. Сев в машину, Евгений положил рюкзак на пассажирское сиденье. Открыв бардачок, он достал тонкие целлофановые перчатки и надел их.

— Так-с, приступим, — произнес он, открывая рюкзак.

Первым он извлек пистолет. Эксперты не ошиблись — действительно «ТТ». Следующим стал пакет с трусами, носками и майками. А вот дальше… Евгений улыбнулся и достал три тугих пачки тысячных купюр. Теперь понятно, почему Леонид Ильич так неохотно расставался с приобретением. В кармане завибрировал телефон.

— Да чтоб тебя, — выругался Чижиков, сложил деньги на приборную панель и достал телефон. — Ни минуты покоя!

Звонил Иванов.

— Валера, слушаю тебя. Разобрался в обстановке?

— Разобрался, Евгений Николаевич, только вам это не понравится, — совсем без энтузиазма произнес Валера.

— Что такое? Еще один труп, — пошутил майор и нервно гоготнул.

— Так точно. Труп. Захоронен рядом с первым.

Чижикову очень захотелось долго и витиевато материться.

— Ну, чего молчишь. Рассказывай! — совладав с порывом гнева, сказал он.

— В целом ситуация следующая. Как говорят эксперты, первый труп в захоронении принадлежит женщине чуть за тридцать лет. Захоронена очень давно. Лет пятнадцать назад, а то и больше. Как я и говорил, при раскопке найден второй труп. Он принадлежит мужчине. На момент смерти мужчине было около тридцати лет. Смерть наступила максимум год назад. О причинах смерти говорить преждевременно, но у парня сломаны ребра слева. Ну и третий труп в доме принадлежит Самойлову. Он застрелен сегодня ночью из травматического пистолета «Оса» в висок выстрелом в упор. Смерть наступила в результате обширного кровоизлияния в мозг.