Я вспомнил, как Ли Нордлингер ломал себе голову, и улыбнулся.

— Чего ты смеешься? — спросил Тэггарт.

— Ничего серьезного. Слушаю дальше.

— Ведь ты понимаешь саму суть? — спросил Тэггарт. — Ситуация, аналогичная кроссворду из «Таймс». Конструкция комплекта не потребо­вала слишком большого интеллектуального потенциала: над ней работали трое ученых в течение года. Однако если бы нам удалось подсунуть ее русским, она связала бы на длительное время ведущих ученых страны. А весь юмор заключался в том, что задание с самого начала являлось нераз­решимым.

— Возникла, однако, проблема, — продолжил Риан, — каким образом подбросить ее русским. Мы начали с того, что передали им секретную информацию через сеть тщательно контролируемых источников. Мы пустили утку, что американские ученые изобрели новый тип радара с потрясающими возможностями. Он обладал способностью фиксировать объекты, летящие за линией горизонта, давать на экране полную картинку, а не зеленое пятнышко, не реагировать на помехи с земли и обнаруживать низколетящие цели. Нет в мире такой страны, которая бы для обладания чем-то подобным не продала бы в публичный дом дочь премьер-министра. И русские начали на это клевать.

Он показал рукой в окно.

— Вы видите там странную антенну? Именно это и есть тот изуми­тельный радар. Существует мнение, что здесь, в Кеблавике, мы проводили его испытания. А чтобы все выглядело правдиво, наши истребители лета­ют над волнами в течение шести недель в радиусе восьмисот километров. И тут мы вводим в операцию вас, англичан.

Тэггарт принял эстафету.

— А мы продали русским очередную сказочку: наши американские друзья держат радар только для себя, чем рассердили нас настолько, что мы попробовали без разрешения присмотреться к нему сами. И поэтому послали одного из наших агентов выкрасть очень важную деталь радара.

Он показал на меня.

— Разумеется, этим агентом был ты.

Я сглотнул слюну.

— Следовательно, я должен был позволить, чтобы приспособление попало в руки русских!

— Конечно же, — вежливо согласился Тэггарт. — Тебя специально выбрали для этого задания. Слэйд утверждал, а я с ним согласился, что ты уже не так хорош, как когда-то, тем не менее, обладаешь одним важным достоинством — среди русских о тебе совершенно противоположное мне­ние. Все уже было готово самым тщательным образом, но тогда ты смешал все карты — и нам, и русским, и американцам. В действительности ты оказался на несколько голов выше, чем кто-либо мог предположить.

Я почувствовал поднимающуюся во мне волну гнева и бросил ему прямо в лицо:

— Вы паршивый, аморальный сукин сын! Почему мне ничего не ска­зали? Это избавило бы нас от массы неприятностей.

Он отрицательно покачал головой.

— Все должно было выглядеть естественно.

— Побойся Бога! — ужаснулся я. — Вы попросту подставили меня, как Бакаев подставил в Швеции Кенникена.

Я сделал над собой усилие и усмехнулся:

— Дело, видимо, изрядно запуталось, когда выяснилось, что Слэйд — русский шпион.

Тэггарт бросил искоса взгляд на Риана, вызывая впечатление озабочен­ности.

— Наши американские друзья несколько щепетильны в этом вопросе. Именно из-за этого операция провалилась. — Он вздохнул и продолжал с сожалением: — Вся проблема кроется в природе контрразведки. Если ни один шпион не попадает в наши руки, все прекрасно и все прелестно, но когда, в соответствии с нашим предназначением, мы ловим агента какой- нибудь иностранной разведки, сразу до самого неба поднимается страш­ный шум, словно это не результат хорошей работы.

— У меня сейчас слезы брызнут, — прервал я его. — Это не ты поймал Слэйда.

Он быстро сменил тему.

— Ну, а Слэйд стал во главе всей операции.

— Да, — отозвался Риан, — причем по обе стороны. Какой прекрас­ный расклад! Он наверняка был убежден, что в такой ситуации не может проиграть. — Наклонился ко мне. — Когда русские узнали о нашей опе­рации, то решили, что никто не может помешать им перехватить посылку и тем самым перехитрить нас, делая вид, что они клюнули на приманку. Такое двойное затемнение.

Я с отвращением посмотрел на Тэггарта.

— Ну и подонок же ты! Ведь знал, что Кенникен не остановится ни перед чем, чтобы убить меня.

— Вовсе нет! — с жаром запротестовал он. — Я не знал о Кенникене. Думаю, что Бакаев пришел к выводу об ошибочности содержания столь способного агента в резерве и решил реабилитировать Кенникена, посылая его на это задание. Слэйд, тот мог иметь к этому отношение.

— Кенникен готов был сделать все, чтобы меня убить, — мрачно повторил я. — А поскольку меня считали легкой добычей, то ему в команду дали одних непрофессионалов. Он все время жаловался на них. — Я под­нял взгляд: — А Джек Кейс?