Позднее снова раздался оклик:

– На "Спрее"!..

– Слушаю...

– Командир линейного корабля "Коллингвуда" свидетельствует вам свое уважение и просит пожаловать в гости к нему на корабль в половине пятого; но не позже половины шестого. (...)

Нельзя покинуть Гибралтар, не сказав, что было сделано для того, чтобы я полюбил это гостеприимное место. Ежедневно из роскошных адмиральских владений мне доставлялось молоко, а два раза в неделю овощи. (...)

Я много бродил по старому городу, и сопровождавший меня артиллерист прошел со мной по пробитым в глубине скал галереям так далеко, как это дозволено иностранцам. Во всем мире нет подземных военных сооружений, подобных здешним по их замыслу, по технике исполнения. Осматривая эти грандиозные сооружения, трудно себе представить, что это сделано на ничтожном, как точка в азбуке Морзе, географическом пункте.

Перед моим отплытием я был приглашен на пикник, в котором принимали участие губернатор, офицеры гарнизона и командиры расположенных здесь военных кораблей. Все было обставлено по царски!

(...)

На следующий день я завтракал у губернатора генерала Керрингтона в здании Лайн Уолл Хауза, ранее бывшим монастырем францисканцев. Это своеобразное здание хранит реликвии четырнадцати осад, которые выдержал Гибралтар. А еще через день я ужинал у адмирала в его резиденции, которая прежде была казармой наемных солдат. Повсюду я чувствовал дружеские рукопожатия, дававшие мне силу преодолеть предстоящие долгие дни плавания в одиночестве. Должен заметить, что прекрасная дисциплина порядок и жизнерадостность были другим чудом этой огромной крепости, где все делалось спокойно, словно на отлично слаженном судне, плывущем в спокойном море. Никто не повышал голоса, за исключением, конечно, боцмана. Когда консул Соединенных Штатов в Гибралтаре почтенный Горацио Спраг посетил 24 августа "Спрей", он был приятно поражен отношением ко мне со стороны наших британских сородичей" [Слокам Дж.].

Подведем некоторые промежуточные выводы.

Доминанта позитивного восприятия успешности формируется постепенно. "Общинное" восприятие успешности противоречиво, иногда - негативно. "Признание", "поддержка" индивидуально успешного человека - это элемент культуры. Формирование этого элемента культуры ускоряется после того, как накапливается культурный потенциал такого уровня, что в вопросах безопасности и пропитания отдельный человек обретает способность освободиться от общинной зависимости.

17.3.Признание успеха. "Безразличие" (А. Пешков - М. Горький). "Элитарность" и "публичность" (Н. Г. Гарин Михайловский, К. Г. Маннергейм, Г. Ф. Байдуков)

Предположим, что индивидуальный успех стал фактом, и далее следует признание успеха.

Наверное, сам "формат" "признания успеха" в каждом конкретном случае индивидуален.

В то же время, рассмотрение нескольких примеров позволяет - наверное - сделать некоторые обобщения.

Рассмотрим четыре примера. Четыре путешествия завершились успешно:

(1) пешеходные "странствия по Руси" А. Пешкова,

(2) кругосветное путешествие Николая Георгиевича Гарина Михайловского,

(3) путешествие по Центральной Азии офицера (в то время) императорской армии Карла Густава Маннергейма,

(4) полет через Северный полюс из СССР в США самолета "АНТ 25" с экипажем в составе В. П. Чкалова, Г. Ф. Байдукова и А. В. Белякова.

Алексей Пешков странствует по Руси. Где он только не был!

"Так начались его странствия. Это было в начале апреля 1891 года. (...) Со станции Филоново его путь лежал через Донскую область, Украину и Новороссию. Он добывает себе на месте пропитание: работает грузчиком в ростовском порту, батрачит у крестьян на Украине, в Екатеринославской и Херсонской губерниях. (...) ...Он прошел к Очакову; здесь, на Днепровском лимане, жил с рыбаками и в поисках заработка ходил на соляную добычу. (...) Его дальнейший путь лежал на Бессарабию. Горький пришел туда к сбору винограда, и этот чудесный край дал ему отдых и восстановил силы. Пройдя южной частью Бессарабии до берегов Дуная, он через Аккерман возвратился в Одессу. Из Одессы, где он работал в порту грузчиком, через Николаев, Херсон, Перекоп, Симферополь, Ялту, Феодосию, Керчь, Тамань, Черноморье, Кубань, Терскую область, по Военно Грузинской дороге Горький приходит в ноябре 1891 года в Тифлис" [Груздев И. А.].

Неужели никто из его многочисленных знакомых не знал о начале "странствий" А. Пешкова, неужели никто из них не встретился Алексею на просторах России, неужели Алексей не написал весточку кому то из приятелей знакомых?

А может один из "просвещенных" приятелей Алексея написал другому просвещенному персонажу: "А Алексей то пол России прошел!" Тут то и забурлила бы интересом "просвещенная" среда, засновали бы письма, а то и переводы с посылками, появились бы поддержка, признание? Тиснули бы пару тройку статеек в газетах, тех самых, которыми так была насыщена культурная жизнь предреволюционной России...

Было ли у А. Пешкова ощущение бесперспективности, безнадежности потенциальных попыток заинтересовать публику своим необыкновенным пешеходным путешествием? На все эти вопросы могут быть лишь интуитивные ответы. Свидетельств попыток А. Пешкова заинтересовать кого либо своими "странствиями" (типа обмена письмами в период путешествия), сведений о появлении интереса со стороны публики, похоже, не сохранилось.

Конечно, с одной стороны, вопросы о возможном (но фактически не проявившемся) интересе к пешеходному путешествию А. Пешкова выглядят отчасти неожиданно, неуместно и наивно.

Но, с другой стороны! Откроем в какой либо энциклопедии статью о Владимире Галактионовиче Короленко, своего рода литературном покровителе А. Пешкова (М. Горького) - возвратившегося из странствий.

Энергичнейший человек! Оппозиционер, успешный общественный деятель, популярный писатель. Алексея Пешкова он к моменту начала странствий уже знал. Неужели не интересно: "странствует по Руси" А. Пешков? Допустим, А. Пешков еще не оппозиционер, особого интереса его персона пока не привлекала ("бродяга!").