— Прошу посадку! — сказал пилот в усик микрофона и кивнул неслышному ответу.

Конвертоплан качнулся, крылья его провернулись и расплылись винтом. Горелов пошел на снижение, заскользил над лохматыми верхушками пальм и мягко посадил машину в центре круглой зеленой полянки.

— Приехали! — весело объявил он и заглушил мотор.

Офис Океанской охраны, вернее здешнего берегового стационара, помещался на северном берегу острова, поблизости от громадного фундамента под будущий дом-город. Полина, нарядившаяся по местной моде — в шортики, «шлепки» и яркую пелеринку — прошла под пестрый навес, в тени которого смаковали мате двое глубоководников, и поднялась на второй этаж, в приемную.

Секретарей-автоматов тут не держали, да и самого «предбанника» у начальственного кабинета не было. «Нач. станции проф. Смагин Р.В.», как сухо сообщала табличка на двери, сидел в гигантском кожаном кресле и читал с проектора, включенного на последней странице «Вопросов цетологии» за август месяц. Одеяние начальника сильно подрывало его авторитет, ибо ограничивалось цветастыми «Пифагорами». Ничего иного на профессоре Смагине не было, даже шлепанцев.

— Можно? — спросила Полина.

Смагин оторвался от проектора, посмотрел на посетительницу и взгляд его приобрел осмысленность.

— А-а, залетные! — вскричал он весело и вскочил. — Просим, просим! По делам или как?

— Вы понимаете, — начала Полина с проникновенностью, — я прилетела к мужу. Он у вас работает китопасом. Сейчас он кашалотов перегоняет, а я с дочкой буду его здесь ждать. Но… не хочется в гостинице устраиваться… Найдется тут у вас какой-нибудь домик на семью?

— Фамилия? — по-прежнему весело спросил Смагин.

— Чья? — нахмурила лобик Полина.

— Мужа! — ухмыльнулся Смагин.

— А-а! Страут! Алексей Страут.

Смагин склонился к терминалу, подудел, просматривая список, и сказал:

— Есть такой! Старший смотритель Страут. За ним зарезервирован домик на южной стороне. Номер два «а». Хватайте свободный джип и езжайте! У нас тут нравы простые…

В приемную вплыла высокая, дородная индианка с колоссальным бюстом, уперла руки в боки и задала вопрос грозным голосом:

— Где стабилизаторы, Роман Витальевич? Биокомбайн второй день простаивает! Мне что, планктон руками собирать?!

— Видите, — кротко сказал Смагин, обращаясь к Полине. — Вконец опростились! Они почему-то думают, что начальник и кибернетист-снабженец — это одно и то же лицо! Они же не могут сходить на склад и потребовать запчасть там! Нет, они идут к начальнику! Потому как я — верблюд и везу все это хозяйство, а кто везет, на того и грузят! Да, Суджата свет Рошановна?

Суджата Рошановна не особо-то и смутилась. Фыркнула только и величественно выплыла из приемной, смутно бурча что-то насчет «слабого мужского пола». Полина решила воспользоваться моментом и вышла следом, не забыв попрощаться.

Все ее семейство было в полном составе: Женька играла с роскошным рыжим котом, млевшим от жары и неги, а Асур стоял рядом и гундосил насчет блох и стригущих лишаев.

— Пойдемте! — сказала Полина и повела домочадцев через кокосовую рощицу, раскинувшуюся у лаборатории генетики. Здание лаборатории было низкое, круглое, голубого цвета. В широких дверях стояли две девушки в белых халатах, наброшенных на голое тело, и щебетали о чем-то своем, девичьем. Вокруг лаборатории кольцом завивалась улочка — утоптанная песчаная дорожка, обсаженная еще какими-то пальмами, не кокосовыми, другими, с растрепанными перистыми листьями. На углу, возле решетчатой башни микропогодной установки, загорал на солнцепеке целый выводок кибердворников, а впереди сквозь сочную зелень проглядывали разноцветными пятнами стены стандартных литопластовых домиков.

— Мам, а, мам? — Страут-старшую подергала за руку Страут-младшая. — А куда мы идем? К папе?

— Мы сейчас в папин дом пойдем, дочечка. Вот пригонит наш папа китов, и мы будем вместе…

— А киты больсые?

— Очень большие!

— А они папу не укусят?

— Нет, дочечка, киты хорошие…

Тропинка вывела их к наезженной дороге. Теперь справа тянулись какие-то длинные белые цистерны, а слева, за рядами кольчатых стволов пальм, блестело мелководье, скаля кроваво-красные рифы, и накатывали волны, вспухая облаками пены. Жесткий, широкий ритм прибоя потихоньку стихал, блуждая по чаще, и неразличимо сливался с шорохом листьев-опахал. В тени пальм, защищенная от падающих орехов пластмассовым тентом, располагалась стоянка. На ней пребывали в неподвижности два белых квадратных джипа — открытых, на пузатых скатах шаровых шасси.

— Быстро садимся! — весело скомандовала Полина и заняла место водителя.

Женя забралась с ногами на переднее сиденье, Асур с кладью поместился сзади. Атомокар засопел, выкатился на дорогу и, мягко покачиваясь, повез троицу на юг. Дорога то шла по берегу океана, то сворачивала к лагуне. В океане были видны многочисленные фонтаны кашалотов, нагуливавших вес на кальмарьих пастбищах, и медленно дрейфующий молочный танкер, а чуть подальше, вздымаясь со дна, задирал к небу обломанный отражатель Д-звездолет, подбитый еще в первый день вторжения. Скоро прибой доконает незваного «гостя», и тот опрокинется, уйдет в глубину… Полина перевела взгляд на лагуну. Там, по гладкой воде, ползали, опираясь на поплавки, уродливые биокомбайны, собирая урожай хлореллы, похожей на густую зеленую ряску. Рядом с комбайном медленно плыл катамаран и принимал на борт отжатые брикеты водоросли.

Атомокар вырулил на открытую травянистую поляну, и впереди открылся поселок — белые домики, разбросанные в нагромождениях зелени.

Дом, отмеченный табличкой «2а», был жилым модулем с энергопристройкой и полным набором хозяйственной автоматики.

— Всё, Женька, вылазь! Асур, занеси вещи в гостиную!

— Приказ понял…

Весь день прошел в домашних хлопотах. В модуле было чисто — киберуборщик постарался, даже легкую мебель расставил в идеальном геометрическом порядке.

Полина достала из чемодана любимые занавески, выгладила их и повесила на окна. Стол в гостиной застелила бабушкиной скатертью, поставила в центре вазу и воткнула в нее букетик алых гибискусов, сорванных по дороге. Появился уют, пустота заполнилась, и помещение стало по-настоящему жилым.