Ранним утром для проверки этих сведений вылетели Васильченко и Киш. Они очень внимательно обследовали указанные районы, но обнаружили лишь десять лодок на реке возле Британ и несколько десятков подвод около Корсунского монастыря. Решив, что понтоны могут быть укрыты в густом саду на берегу Днепра, летчики сбросили туда бомбы, а затем с малой высоты обстреляли этот участок из пулеметов. Однако и теперь им не удалось заметить ничего такого, что говорило бы о подготовке к высадке большого десанта.

Доклад воздушных разведчиков насторожил наше командование. Стало ясно, что Врангель замышляет какую-то каверзу.

8 октября утром мы со Скаубитом находились в штабе авиагруппы. Вбежал телеграфист и доложил:

— Товарищ командир, по прямому проводу передают срочную депешу.

Мы пошли в аппаратную. «Морзе» ритмично отстукивал точки и тире. Телеграфист тут же расшифровывал их значение. Начальник полевого штаба 6-й армии Кирпичников передавал: ночью отборные дивизии белых — корниловская, марковская и кубанская кавалерийская, — переправившись через Днепр на фронте 13-й армии близ Александровска, движутся на Никополь. Кирпичников требовал усилить воздушную разведку в северном направлении…

— Началось! — с ожесточением сказал Скаубит.

В двенадцать часов зазвонил телефон. К нему подошел Скаубит.

— Кто старший? — переспросил он. — Помощник начальника авиации Спатарель…

И сразу же передал мне трубку.

— С вами говорит комгруппы Бериславской начдив Блюхер, — услышал я в трубке густой голос. По сведениям, полученным от перебежчиков, южнее Берислава, в районе Британы — Основа, сосредоточены крупные силы противника с большим количеством артиллерии и танков. Сегодня вечером или в ночь на девятое неприятель намерен начать форсирование… Вы слышите меня?..

— Так точно, товарищ начдив!

— Предлагаю: немедленно выслать на разведку в Британы — Основа лучшего летчика. Проверить показания перебежчиков. После полета сесть в Бериславе и доложить мне о результатах. Вам ясно?

— Да.

— Кто полетит?

— Товарищ начдив, я представитель штаба армии. Назначить летчика должен сам командир Правобережной авиагруппы Скаубит…

— Прошу вместе с ним приехать ко мне для рассмотрения результатов разведки.

Скаубит послал на разведку Васильченко. Как только Николай взлетел, мы с Карлом Петровичем выехали на машине в штаб Блюхера.

Николай Васильченко хорошо понимал всю важность и ответственность задания. От того, найдет он или нет готовые к форсированию Днепра врангелевские дивизии, зависит решение нашего командования о переброске свежих сил на тот или иной участок.

На предельно малой высоте самолет летит вдоль левого берега. Вот и Британы. Видна каждая хата. Справа — излучина реки. Там острова. Летчик ощупывает глазами каждую заросль. Потом набирает высоту, чтобы охватить взглядом всю местность, внимательно осмотреть дороги, подходы к реке. На карту ложатся четкие фигурки условных знаков…

Мы со Скаубитом с нетерпением ожидали возвращения летчика. Едва он посадил самолет и вылез из кабины, на аэродром прикатил автомобиль.

— Скорей идите сюда! Ехать надо! — крикнул адъютант начдива, сидевший рядом с шофером.

— Подождите, товарищ! — остановил я его. — Сначала летчик доложит непосредственному командиру и напишет донесение. Потом мы вместе с ним и поедем к начдиву.

И вот мы в кабинете Блюхера. Василий Константинович сидит за столом, склонившись над картой. Рядом стоит его начальник штаба.

Товарищ начдив! Красный военный летчик Васильченко задание выполнил, — звонким голосом докладывает Николай.

— Ну и какие результаты? — спрашивает, приподняв голову, Блюхер.

— В районе Британы — Основа крупных вражеских сил не обнаружил. Артиллерии и танков тоже нет.

Блюхер удовлетворенно кивает головой.

А начальник штаба настороженно спрашивает:

— Это верно, товарищ Васильченко? Вы представляете, что означает ваше сообщение?

— Слово коммуниста, это точно.

— Хорошо, товарищ летчик, — тепло говорит Блюхер. — Объясните, что видели.

— В деревне Британы — не более двухсот штыков пехоты, по мне стреляли четыре станковых пулемета, у днепровского берега — десятка полтора лодок. На хуторе Основа — около двадцати сабель кавалерии. На большом острове, что напротив Британ, несколько белогвардейцев с ручным пулеметом. На левом берегу, от Казачьих лагерей до Каховки, больше ничего не обнаружил…

— Спасибо, товарищ летчик, — говорит Блюхер и тут же спрашивает у меня о результатах других полетов на разведку.