Шрифт:
С туфлями в руках он выскочил в сени и, махнув с крыльца на тропинку, помчался к калитке.
— Ну вас всех к черту! — сказал Алексей, усаживаясь за стол. — Ирка, давай выпьем.
2
Артём бежит к дому старухи. На дороге белым — бело. Видны лишь чуть припорошенные снегом неглубокие следы. Посёлок спит. Ни в одном окне не видно света. Медленно и тихо падает снег. У крыльца следы обрываются. Артём стучит в дверь, но, не дождавшись ответа, подходит к окну и барабанит. Наконец распахивается форточка.
— Зачем ты пришёл? — спрашивает она. — Я не хочу тебя видеть.
— Ты ведёшь себя как девчонка — школьница… Ну что такого произошло? Ко мне приехали друзья… Неужели из — за этого нужно было прыгать в окно и бежать через все село босиком?
— Эта женщина приехала к тебе… Ты ждал её и ничего мне не сказал. И тебе было очень стыдно, я ведь видела. Стыдно, что ты со мной…
— Дурочка, — говорит он.
— Ты был страшно растерян. Даже не мог посмотреть мне в глаза…
— Я тогда ещё не проснулся толком, да ещё этот дурацкий сон…
— Зачем ты меня обманул, Артём?
— Ты все придумала…
— Не приходи больше ко мне… Ты мне стал противен! Она захлопывает форточку, и её фигура растворяется в сумраке комнаты.
— Таня! — стучит он в окно. — Таня!
Когда форточка снова распахивается, быстро говорит:
— Тебе все показалось. Ты ведь фантазёрка. Пойдём ко мне, тебя ждут. Мало ли у меня знакомых? И вообще, какое это имеет значение? Я тебя люблю — вот что главное!
— Я тебя просила не произносить это слово… Я видела твоё лицо, когда ты, открыв им дверь, пришёл в комнату… Вот что, Артём, хватит об этом… И прошу тебя больше не барабанить в стекло — весь посёлок разбудишь. Ты тогда был противен, а сейчас ещё больше!
— Ну, знаешь… — взрывается Артём. — Да не закрывай форточку… Забери свои туфли!
Он швыряет одну за другой туфли и слышит, как они поочерёдно с глухим стуком ударяются об пол.
3
— Ну, показывай своё имение! — утром сказал Алексей. Нина и Ира ушли в магазин купить что — нибудь на завтрак, и они остались одни. Артём, мрачный и невыспавшийся, изо всех сил старался быть любезным и радушным хозяином. Осмотр «имения» занял всего несколько минут. Пока Артём рассказывал, как он достал и поставил большое стекло в мастерской, Алексей вертел в руках скамейку, сделанную ещё летом Гаврилычем.
— Художественная работа, — сказал он. — Где ты такую купил? В Латвии?
— Здешний плотник за два часа сделал.
— Мне бы такую в мастерскую…
— Подарок, — сказал Артём. — Гаврилыч скоро появится. Попроси — и тебе сделает.
Алексей присел на скамейку, закурил.
— Бедно живёшь, — сказал он. — Разве это дача? Обыкновенная русская изба. И что это за мастерская? Чулан с большим окном… Участок неплохой. Сколько соток? Десять — одиннадцать?
— Не знаю.
— А я присмотрел себе дачку в Павловске, на берегу залива… Прекрасный дом, одних комнат пять или шесть, участок с фруктовым садом. И от Ленинграда каких — то полчаса — час езды на машине. Не понимаю я тебя, Артём! Ну чего прицепился к этому Хихиколову?
— Мой родной посёлок называется Смехово, черт бы тебя побрал! — ругнулся Артём. — Если ты ещё хоть один раз назовёшь его по — другому, я тебе по шее дам!
— Гляди, какой патриот! — рассмеялся Алексей. — Так о чем я говорил?.. Да, нечего тебе тут делать. И это ты очень скоро поймёшь. Ну, сколько ты сможешь высидеть в этой глуши? Год, два? Добраться к тебе сюда почти невозможно, если бы не Нина, я ни за что не поехал бы по этой проклятой дороге… Как вспомню, что нужно обратно ехать, — мурашки по коже! Может быть, тут есть объезд? Можно другим путём на шоссе выскочить?
— Объезда нет, — сказал Артём.
— Серо тут, скучно, неинтересно, — продолжал Алексей. — Настоящий художник не может надолго отрываться от большого культурного центра, от памятников, музеев, от интеллигентного общества…
— Пижон ты, вот кто, — сказал Артём. — Ещё и за ворота не вышел, а уже ему скучно, серо… Пойдём, я тебе покажу Смехово и окрестности, а потом ещё кое — что…
— Может, подождём девчат да позавтракаем?
— Я тебе сейчас покажу бор, который ты ни у Шишкина, ни у Левитана не видел! Задери вверх голову и посмотри на водонапорную башню. Где ты ещё такую увидишь? А вокзал с цинковой башенкой? А вон ту пожарную вышку?
— Я есть хочу, Артём! — взмолился Алексей.
— А ты видел мой Светлый ручей? Берёзовую рощу? Я напою тебя такой хрустальной водой, какой ты сроду не пил!
Часа три бродили они по осеннему бору. Попили холодной и прозрачной воды из Светлого ручья. На опушке берёзовой рощи наткнулись на целую россыпь крепких головастых подберёзовиков. Просто удивительно, как это они вывернулись из — под земли после заморозков. Алексей накинулся на грибы и стал их срезать один за другим. Подберёзовики оказались почти без червоточин.