Я никогда и не думал, что судьба может так коварно относиться к людям, пока сам не почувствовал ледяную струю боли, обрушившуюся на меня, словно цунами. Но именно эта боль, клином уставшая у душевной вагранки, выковала во мне стальной характер. Это моя жизнь и это моя исповедь...
Annotation
Я никогда и не думал, что судьба может так коварно относиться к людям, пока сам не почувствовал ледяную струю боли, обрушившуюся на меня, словно цунами. Но именно эта боль, клином уставшая у душевной вагранки, выковала во мне стальной характер. Это моя жизнь и это моя исповедь...
Кириченко Владислав Романович
Глава 1.
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6.
Глава 7
Глава 8
Глава 9.
Глава 10.
Глава 11.
Кириченко Владислав Романович
Узник
УЗНИК
Предисловие.
Все действующие герои и разного рода заведения в рассказе - плод авторского воображения. И совпадения с реально существующими личностями - чистая случайность.
Рассказ защищён авторским правом. Автор: Кириченко Владислав. Приятного чтения!
Введение.
Я никогда и не думал, что судьба может так коварно относиться к людям, пока сам не почувствовал ледяную струю боли, обрушившуюся на меня, словно цунами. Но именно эта боль, клином вставшая на пути у душевной вагранки, выковала во мне стальной характер. Это моя жизнь и это моя исповедь...
Часть 1.
Глава 1.
Сквозь темную кровь, которая умывала мне лицо и течением Мандови заливала и без того уставшие от повседневной рутины глаза, небо, прежде цвета топаза, теперь казалось смертельно-красным. И я был до безумства напуган. В тот момент за спиной жизни я по-настоящему чувствовал холодное дыхание смерти, понимая насколько крепко тебя могут сдавливать тиски страха. Перед глазами, словно кадры автобиографического фильма, проносились сцены из жизни. Больше всего места в киноленте юдоли занимали родные, именно в том образе, в котором я их видел последний раз. И, наверное, все потому, что я ни слова не сказал им о своём отъезде в Гоа, но на то были свои причины.
Честно говоря мы уже не общались порядка месаца. Я был глубоко на них обижен и хотел, чтобы они подогрели себе нервы, поволновались за меня, и наконец, просто соскучились по мне. А после возвращения, я бы незванным гостем явился в родной семейный редут, извинился и мы бы зажили новой, счастливой жизнью.
Но, к сожалению, мой план с треском провалился в первый же день пребывания в Индии.
Я практически ничего не помню. Перед музеем моих воспоминаний стоит непреступная стена головной боли. И лишь изредка память подкидывает тот рваный кусок реминисценции, когда из меня вытекала жизнь. Что произошло и как я очутился в этой холодной бетонной коробке? Этот вопрос с каждой новой минутой мучил меня все больше и больше.
Тут действительно очень холодно, тёмно и тихо. Лишь несколько световых лучей, пробравшись через мелкие щели в стенах, прорезают кромешную тьму. Но мои глаза уже привыкли к этой искусственной ночи. Я словно дикий зверь, которого заперли в клетке - никаких условий для существования.
Кто такое мог сделать, и почему именно я попал в эти лапы, и долго ли мне здесь еще находиться? Глубоко вдыхая этот сырой воздух, каждый раз я задавал себе этот вопрос. Тогда я ещё даже не подозревал, что Гоа способна перенаправить мою судьбу в новое русло.
В мире куча непойманных преступников, но во многих странах до этого нет никакого дела. Вселенная погрязла в коррупции. Сейчас даже самые опасные заключенные могут снова наслаждаться ароматом свободы, если дадут денег, грязных денег, казалось бы, на первый взгляд справедливому тюремщику. И Южная Азия не исключение.
Спустя несколько минут мои уши, помимо собственных ударов сердца, уловили глухие звуки чьих - то шагов по другую сторону безмолвных стен. Я, пытаясь не терять и так чёрт возьми сколько утраченных втуне часов, издал вопль голодающей шавки на цепи. Меня бросило в жар от собственного хрипа. Тело пронзила непереносимая слабость, такое чувство будто я находился в заточении больше недели.
Со мной в дуэте завыла старая, на ржавых, изношенных петлях стальная дверь. На пороге появился силуэт мужчины, из - за яркого света коридорных ламп, который резал мне глаза, я не смог разглядеть этого человека. На голову мгновенно накинули мешок, благо он был холщовый и я, хоть с трудом, но все же мог потреблять кислород, который еле как протискивался в мелкие щели.
– Накормите и вымойте этого блеющего бастарта, а то меня тошнит от его внешнего вида!
– прорычал грубым голосом один из тех, кто ворвался в мою нынешнею "обитель" - и сразу же отведите ко мне в кабинет.