Я безумно пылал желанием проехать пару раз кулаком по лицу этому чувырле, но надо мной было властно бессилие, и я лишь озлоблено промычал себе под нос:

– Ты ещё кровью поплатишься за свои слова, трусливая скотина.

Видимо меня никто не услышал. Но это и не удивительно, ведь мои силы были на нуле, даже набирать воздух в лёгкие было довольно трудно.

Два амбала взяли меня за руки и поволокли куда - то. По дороге я пару раз "выходил из троя", но все же снова просыпался. Через некоторое время мои повадыри остановились. Усадили меня на стул. Сняли с головы крайне дискомфортый "головной убор" и свет опять ослипил глаза. Честно признаться, я долго привыкал к этой светлой обстановке, но когда все же привык, то сумел полностью разглядеть своих обидчиков.

Это были два очень похожих между собой, поджарых мужчины. По моим домыслам - братья. Но совершенно разных в душе. Тот, что расположился слева от меня, улыбался той доброй улыбкой, какой улыбаются дети. Всю его нижнюю челюсть покрывала густая седовласая борода. Смуглое лицо во многих местах разрезали морщины. Глаза небесного цвета говорили о том, что этот человек очень любит свободу, но а небольшой шрам на левой щеке веял мужеством и храбростью и подчеркивал его любовь к авантюрам.

Справа же надо мной нависал его товарищ. Из-под белых насупленных бровей он глядел мне в глаза так, как глядит охотник на свою добычу. На кумполе копна волос была собрана в короткий хвостик.

Оба "стражника" были одеты в черные приталенные рубашки, зауженные книзу тёмные брюки на лямках. У одного из них на голове красовался фетровый котелок. И этот похоронный дресс-код немного пугал меня, чего нельзя говорить об окружающей обстановке.

Помещение всецело было залито белым цветом за исключением пятнистого натяжного потолка, пятна которого неравномерно распластались по полотну, будто кто - то специально плеснул на него ведро красок, пытаясь сотворить нечто великое, но крайне простое, как Квадрат Малевича. Абажуры ламп с витиеватым узором, по гамме цветов сочетаясь с потолком, нависали над нами так, как феодал нависает над своим рабом, который вытирает ему ноги. Вообще дизайн комнаты был выполнен в фешенебельном восточном стиле. Даже предметы, по-моему, стояли по фен-шую. В самом центре располагалась барная стойка в форме квадрата, от которой по углам тянулись вверх лилейные коллоны из гипса. По всем законам геометрии, вокруг стойки, прижились большие овальные прозрачные столы. Рядом с каждым ютились по четыре современных стула с одной широкой ножкой, которая плавно переходила в само седло, а далее и в спинку.

Я некоторое время изучал обстановку. Но этому процессу помешал мягкий женский голос.

– Видимо вы не очень дружелюбно настроены к этому мужчине.
– с сочувствием произнесла девушка.

– Но заметь, дорогая, это не наших рук дело - парировал один из моих "сторожей", что слева - Уверяю тебя, Нилама, мы тут не причём...ведь ты знаешь мой менталитет, я просто на такое не способен...да и...

– Садхир, - прервала его дама - успокойся, я верю тебе, верю...знаю, что отец...

– Вот именно, отец, Нилама - вмешался в разговор второй, что с хвостиком - это твой отец довел его до полумертвого состояния...хотя, и я бы не был против размять на нем кулаки.

– Хватит Шям!
– резко оборвала его Нилама - некомельфо так о госте говорить.

В комнату вошла ещё одна девушка в синей ливрее. Девушка, словно стюардесса Аэрофлота, катила серверовочный стол с тремя полками, каждая из которых была заполнена едой. Приблизившись, она остановилась и выложила всю снедь на стол. И так же внезапно исчезла, как и появилась.

На моё удивление кухня оказалась фьюжн: здесь присутствовал и густой красный борщ со свинными ребрышками, и венский шницель, и бразильская фейджоада, а так же настоящий индийский сабджи.

Все было очень богато и изысканно. Но восхищаться было некогда. Я накинулся на еду, словно дикий тигр, которого долгое время держали на стальном канате и манили мясом, но теперь спустили с этой цепи. Я поглащал все, что мог, пихал пищу в себя до последнего.

Присутствующие наблюдали за мной, как в зоопарке за медведем, которому кинули очередную порцию рыбы.

По окончании трапезы дикаря, я в новом образе увидел людей, окружающих меня. И уловил резонанс молодой девушки:

– Забавное было зрелище, - глядя мне в глаза произнесла дама - я о том, как ты принимал вкушение...меня зовут Нилама - она вытянула руку и продолжила - а это Садхир и Шям.

Нимал с хинди переводилась как "сапфир". Ей действительно шло это имя. Похоже, что родители назвали её так из - за глаз цвета индиго. Она была прекрасна: румянные щеки, милое, гладкое личико - этого было достаточно, чтобы понять её красоту. Нимала была одета в шальвар - камиз цвета её глаз.

– Как я оказался тут - впервые за весь день я почувствовал, что крепну, произнося эти слова.

– Мартин, тебе незачем волноваться, мы тебя скоро отпустим, если ты предоставить нам определённую информацию - плавно меняла тему Нилама.

Я не стал спрашивать, откуда она знает моё имя. Если меня похитили, то на это были веские причины и похители явно знали обо мне больше, чем я сам. Но я одного не понимал: с какой целью?

Да, меня действительно звали Мартин. Я родом с России, точнее с северо-востока России. Но многие знакомые, друзья и все те с кем сталкивала меня судьба, видели во мне американца, хотя я ни разу не бывал в США. Родители очень любили кино с участием Мартина Фримена, особенно последние: сериал "Шерлок" и фильм "Хоббит", и часто говорили, что не промахнулись с именем.