Ерунда.

Глава вторая - Оплот

Они достигли своей цели. Высокие, тридцатиметровые стены с протоками скверны, сверху упитанные острыми, как меч, шипами и украшенные чудовищными головами неизвестных демонов без глаз, без лица, без эмоций. Ворота, как он и ожидал, были заперты наглухо. Нет, блин, он думал, что они распахнут их.

Но им придется это сделать. Иначе их Серебряная планета, где живет почти 4 миллиона фурри, сгорит дотла. А этого при всем желании мира нельзя было допустить.

Кажется, со стены их заметили - это Реджинальд понял по летящим в них стрелам и копьям. А затем и сами стражники скверны начали лететь к ним. И ложились здесь же, у своего оружия.

Но на этом все легкости закончились... Противник пустил бой тяжелую артиллерию.

Несмотря на мастерство всех ребят здесь, ублюдки имели превосходство в количестве. Реджинальд видел, как они убили Блэкфайера, черного Дракона, и Шона Карнеги, видел, как они высосали душу даже из Белой молнии, так как она здесь была обессилена почти полностью. Видя, как падают тела, Реджинальд перестал сдерживать себя и превратился в буквальный вихрь меча. Но и это не помогало. Поле баталии покрылось самыми разнообразными звуками - взрывами, криками демонов и Легендариумов, терпящих поражение, скрежетами разломов, стонами земли и прочими леденящими кровь звуками.

Реджинальд уже знал, что они не победят... К четырем павшим присоединились еще трое... Белка... Быстрейший... Грифон...

Керн отстреливался бесконечными патронами, но и он не выдерживал натиска врагов. И хотя снаряды были неиссякаемы, адские создания словно восставали из земли и снова шли в бой. Керн упал на землю; видимо, демоны посчитали, что он мертв. Однако он приподнялся на одной мехалапе и из последних сил дал волю Зубастику, последнему оставшемуся целым клинку. Хотя и эта пролитая кровь была малым вложением в общую излитую за последнее время битвы.

***

Сражение было проиграно. Реджинальд, который так и не смог (несмотря на высочайшую регенерацию) вылечить кровавую, черную рану, стоял на коленях и мутнеющим взглядом смотрел себе под ноги. Он сдался. Керн валялся метрах в семидесяти от него, окруженный сотнями гильз. Белка, погибшая еще два часа назад, белела в километре от него. Он моргнул пару раз. К нему шагал сам генерал, держа меч обнаженным; нетрудно было догадаться, что он не желает добра. Наконец он приблизился и с мрачным ужасающим торжеством посмотрел на Лидера сверху вниз:

– Так-так-так, - завел громовым басом Амекарус, правая рука (или лапа, или копыто, или хрен знает что вообще) - Кто это у нас тут? Неужели всемогущий Лидер проиграл и валяется сейчас в моих ногах?...

– С-сук-ка...
– прошипел Реджинальд, теряя кровь целыми черными струями.
– не смей... произносить мое имя... поганое ..., недостойное жизни!

Амекарус очень больно ткнул его гардой в голову, но Лис не почувствовал боли - он уже вообще ничего не чувствовал.

– Отдай мне свой меч, и я пощажу твою жалкую жизнь!
– довольно прохрипел Амекарус, протягивая копыто к его голове...

Реджинальду изменило самообладание. Из последних сил он вытащил меч из земли, делая вид, что протягивает его генералу скверны, а сам неожиданно швырнул его куда-то далеко в сторону, вложив последний остаток чакры в этот бросок.

– НЕ-Е-ЕТ!!!
– проревел Амекарус, занося меч над головой падшего Лидера.

Поднимая лапу над головой, Лис последний раз в жизни понял, что эта битва не выиграна, но это не означало, что жизни после смерти не существует. Волна энергии лидера Серебряной планеты взметнулась ввысь и со скоростью, большей в миллион раз скорости света, устремилась на поверхность, туда, к живым. Теперь сила Реджинальда, сила Головореза, сила того и тех, во что и в кого он верил, и во что надеялся, спасена, пусть он сам и подвергся скверне этой проклятой жизни.

Глава третья - Индуктор и его прeемник

...Ослепительно-белая пустота ударила по ушам и заставила зажмуриться. Паренек лет 17-ти, в белой рубашке с короткими рукавами и шортах до колен, сел на то, что нельзя назвать даже полом и недовольно сморщился. Но в ту же секунду недовольство сменилось удивлением и даже испугом. Он широко распахнул глаза; слезы появились тотчас же. Вокруг парня ничего не было; вообще ничего. Насколько хватало глаз, везде находилась белизна, будто большущая белая комната. Парень с усилием поднялся на серые сандалии на босу ногу. Молодой человек подумал, что сейчас провалится, но отнюдь. Голова гудела как колокол, по которому ударили десять раз. Но уже обрелось сознание того, что место это необычное.

"Что это такое? Где я?..." - подумал человек.

Еще десятки "что? где? почему?" завертелись в мозгу юлой, бешеным волчком. Ответов не находилось... были ли они вообще? Нет... Нет!

Это человек воскликнул уже вслух. Эхо отразило это колебание воздуха от несуществующих стен и унесло дальше в пустоту. Человек недоуменно посмотрел на свою руку, словно она была чужой, неоднородной, на себя в общем - изнутри...

Внезапно эта картина снежной безмятежности нарушилась; парень, терпя слепящую резь в глазах, рассмотрел фигуру недалеко от него.