что он должен вести себя, как нормальный человек, которого

ничего не беспокоит. Это было просто, ясно и устраивало его: он

ведет себя как нормальное человеческое существо.

Убедив себя, он легко коснулся клавиш, и под его пальцами стала

рождаться музыка. Играл он отменно. Они все играли хорошо,

Дэппл, Мэй, Пиф... стоило им собраться у пианино, как у каждого

исполнение стоило одно другого. Харли бросил взгляд на Кэлвина.

Он видел его высокую мускулистую фигуру, прислонившуюся к

пианино, спиной к этой странной модели и, казалось, ничто в

мире не беспокоит его. На лице его ничего не отражалось, кроме

спокойного дружелюбия. Они все были расположены друг к другу и

никогда не ссорились.

Вшестером они собрались за скудным ланчем, весело болтая на

банальные затасканные темы, и день пошел тем же порядком, как и

утро, как и все прочие утра, в спокойствии, безопасности и

бесцельности существования. Только одному Харли казалось, что

картина бытия как-то не в фокусе; теперь он, кажется, уловил

ключ к проблеме. Тот был очень скромен и мал, но в мертвом

спокойствии существования и он был достаточно велик.

Оборонила намек Мэй. Когда она расправлялась с желе, Джаггер со

смехом обвинил ее, что она положила себе побольше, чем прочим.

Дэппл, которая всегда защищала Мэй, возразила: - Ей досталось

меньше, чем тебе, Джаггер.

– Нет, - поправила ее Мэй.
– Думаю, у меня в самом деле больше,

чем у прочих. У меня есть на то внутренние причины.

То была одна из типичных шуточек, которые звучали время от

времени, но Харли запомнил ее, чтобы обдумать. Он ходил из

одной комнаты в другую, где всюду царила тишина. Внутренние,

скрытые мотивы... Интересно, чувствуют ли остальные здесь то

беспокойство, которое не дает ему покоя? Есть ли у них

объяснение его причин? Есть и другой вопрос...

Где это"здесь"?

Он резко прервал нить этих размышлений.

Одновременно имей дело только с одним предметом. Осторожно,

ощупью подбирайся к краю пропасти. Четко обосновывай то, что

тебе понятно.

Итак, первое: холодная война с нитианами постепенно стала

оборачиваться для Земли наихудшим образом.

Второе: нитиане обладают опасной особенностью принимать облик

своих врагов.

Третье: таким образом они могут проникнуть в общество землян.

Четвертое: Земля не в состоянии изнутри оценить нитианскую

цивиллизацию.

Изнутри... стоило Харли осознать, что эти кардинальные факты не

имеют отношения к их маленькому мирку, как его охватила волна

клаустрофобии, ужас перед замкнутым пространством. Он не мог

понять, откуда, из какого внешнего мира и почему явились

непонятные картины, которых он никогда не видел. Перед

мысленным взором плыла звездная пустота, в которой сплетались в

яростных схватках и битвах люди и чудовища - а потом их облики

постепенно расплывались и исчезали. Эти мысли и картины никак

не сочетались с тихим мягким поведением его товарищей; но если

они никогда не говорили о том, что было "вне", значило ли это,

что они никогда не думали об этом?

Харли растерянно ходил по комнате, и планки паркета

поскрипывали под его неуверенными шагами. Он зашел в

биллиардную и, терзаясь противоречивыми мыслями, покатал

пальцами шары по зеленому сукну. Два красных шара столкнулись и

разлетелись в разные стороны. Точно так же чувствовали себя два

полушария его мозга. Невозможно совместить: он должен

оставаться здесь и хранить спокойствие; он не должен оставаться

здесь (поскольку он не помнил времени, когда бы его здесь не

было, эта вторая мысль имела лишь смутные очертания). Еще одна

болевая точка включала в себя понятия "здесь" и "не здесь",

которые своей несовместимостью буквально разрывали его.

Матово-белый шар слоновой кости лениво скользнул в лузу.