была необыкновенно хороша в этот миг.

Валерий Степанович залюбовался внучкой. Он продол-

жал довольно улыбаться, так как разговор возымел дейст-

вие и он склонил внучку принять правильное решение.

– Итак... Договорились? Расписание обязательного

присутствия на показательных операциях вместе со сту-

дентами хирургического отделения пришлю на твою поч-

ту. И без прогулов! Обещаешь?
– и он шутливо погрозил

указательным пальцем.

– Обещаю, обещаю! Я хочу спасать людей, - закивала

головой сияющая Хана.

10

Этот разговор происходил в гостиной со старинным

камином, на котором покоились скульптурные работы луч-

ших мастеров и часы в малахитовой оправе, стрелки на ко-

торых застыли на без пяти минут двенадцать, что раз в году

при встрече Нового года оказывалось весьма уместным.

Хумов в это время находился в комнате Ханы наверху.

Дверь была приоткрыта, и он отчётливо слышал весь раз-

говор, так как профессор по своему обыкновению говорил

достаточно громко: сказывалась привычка при чтении

лекций на кафедре, а кроме того это была манера челове-

ка, желающего достучаться до ума собеседника, если не до

сердца. Хумов лежал на своём матрасе, но каждый мускул

его тела находился в напряжении и готовности к исчезно-

вению через приоткрытое окно на случай, если Хана не-

ожиданно признается в его таинственном присутствии.

Он допускал, что Хана может рассказать о нём дедушке,

хотя и отказывался полностью этому верить. Внизу голоса

притихли, что заставило его подняться и кошачьей поход-

кой подойти к окну.

Из парадной высоченного небоскрёба, который нахо-

дился напротив и существенно мешал солнцу проникать в

окна даже второго этажа - о первом и говорить не при-

ходится, - выпорхнула маленькая фигурка прелестной

китаянки в розовом комбинезоне, на ходу поправляющей

лямочку, сползшую с худенького плечика и перехваченную

беленьким бантиком. Она достала из бежевого кружевно-

го рюкзачка огромные розовые очки, ловко нацепила их,

слегка опустила головку в маленькой шляпке с полями,

закрывающими личико не только от солнца, но и от не-

желательных взглядов, и, быстро оглянувшись, пошла по

тротуару, по всей видимости, к остановке метро. Не успе-

ла хрупкая фигурка девушки скрыться из поля зрения, как

Хумов приметил белокурого юношу, поспешающего за ней,

разгорячённого и несколько смущённого вида. "Не одни

только девочки-подростки не могут сохранять тайну, -

подумал он, - а некоторые тайны для внимательного глаза

легко становятся явными. Да-да... так оно и есть". Мысли

его вернулись к себе и к ситуации, в которой он оказался.

Хана. Зачем он пришёл к ней? Никогда не имел ни с

одной девушкой даже возможности поговорить. Она ему

понравилась? Да. Очень понравилась. Благодаря этой

встрече он провалил экзамен, так как действовал с огляд-

кой на неё: что она подумала бы о нём, не начала ли сме-

яться над ним, не посчитала ли бы его трусом? Трусом?

Трусом он не хотел стать ни в своих, ни тем более в её гла-

зах. Что за ерунда? Почему случайная встреча смогла пе-

ревернуть всю его жизнь?

Вот он сейчас находится не в том месте, где ему поло-

жено быть. Совсем не в том. Совсем. И не знает, как ему

дальше действовать в создавшейся ситуации. Создавшей-

ся ситуации... Создавшейся ситу... Ситу... Он сам создал

эту ситуацию. Теперь пытается оправдаться. Перед собой?

Хотя бы перед собой. А перед кем? Его разыскивают. Он

должен скрываться. Ему проходится скрываться из-за

того, что его разыскивают. Он бы мог переступить через

себя и сделать так, как должно, как надо, как от него жда-

ли, как на него рассчитывали, готовя к выпуску. И он сдал

бы этот последний экзамен.

Он бы сделал так, как надо. Он всего лишь исполни-

тель, будущий спасатель и должен действовать в ситуации