Шрифт:
Глеб вопросительно посмотрел на Святогора, тот в ответ одобрительно кивнул.
– Пять цен, - тем не менее молвил князь.
– Будь по-твоему, владыка, пять цен.
– Хорошо, уведите его.
Разбойника увели и тут же на его место привели нового. Преступления его были незначительны, никто не мог даже сказать точно, убивал он кого или не убивал. То есть убивал он только в бою, но насчёт сельского и купеческого люда было не ясно. Потому цена за его жизнь была совсем маленькой
– Я покупаю его, - вымолвил вдруг Полюд, - отдаю всю цену сразу.
И вправду, достал кожаный мешочек, высыпал дьяку на весы серебра, всю цену сразу. Но едва Полюд увёл в сторону своего раба, как достал кинжал и пырнул его в живот, а затем перерезал ему горло. Этот поступок всех очень смутил, даже напугал. В конце остались 15 наименее злостных разбойников, которых князь Глеб на свои деньги выкупил себе. Тем самым он пополнил ряды своей прислуги и в тоже время проявил милосердие, что очень понравилось отцу Феодосию и другим христианам.
Глава 12.
Медведь.
Ратша крепко обнял своего друга, когда прощался с ним, но всё равно никак не хотел его отпускать в дорогу.
– Запомни, - говорил тысяцкий так громко, чтобы все присутствующие (а здесь был весь город) могли его слышать, - в Муроме всегда будут ждать тебя. Тот, кто вошёл в дружину, навсегда становится боярином. В муромской дружине для тебя всегда будет место.
– Что ж, - ответил Илья Муромец, - это великая честь для меня, и хороший повод всегда сюда вернуться.
И они снова обняли друг друга. Теперь уже в последний раз, ибо Ратша резко отступил назад, чтобы больше не задерживать своего возлюбленного, а Илья забрался в седло.
– Взгляни, - сказал Руслан Святогор на ухо тысяцкому, - его лицо покрылось настоящей щетиной, он уже не мальчик, он стал мужчиной.
– Воистину так, - с тоской вымолвил Ратша.
А всадники меж тем начали свой долгий путь до Киева, который начинался на муромо-черниговской дороге. Соловей тоже ехал верхом, но его конь был привязан к лошади Ильи и потому не могу далеко уйти в случае чего. Поначалу разбойник вёл себя спокойно и почти молчал, но чем дальше путники уходили от города, тем разговорчивее он становился.
– Глупый ты человек, Илья, - говорил он, - если думаешь, что сможешь живым доставить меня в Киев.
– Хочешь, чтобы мы прикончили тебя раньше?
– усмехнулся Михаил, и все остальные засмеялись вместе с ним.
– Не вы, так кто-нибудь другой. Я знаю очень многих, я знаю могущественных вождей упырей, я знаю их тайны, их скрытые логова, знаю, с кем они связан и как связываются друг с другом. И они знают, что я знаю это, а потому захотят освободить меня или убить. Но в обоих случаях вам никто жизнь не сохранит.
– Говоришь, что знаешь тайны?
– молвил Илья, - ну давай, раскрой нам одну.
– Хм, так и быть, одну раскрою. Но если бы вы решили сохранить мне жизнь и спрятать где-нибудь во Владимире или в Рязани, я бы мог очень долго помогать вам, выводя вас на след различных злодеев.
– Вздор, Чеслав, докажи нам сначала, что ты что-то знаешь.
– Ну что же, есть на черниговской земле одна фея, зовут её Варвара. Женщина великой красоты, и что интересно, большого ума. Она совсем ещё молодая, но живёт одна, хозяйка в своём доме, а вокруг неё живёт стража из рабов, которые полностью ей подчиняются.
– И что же твоя Варвара?
– О, она в последние годы помогала мне и надоумила поднять восстание. Она связана с некоторыми вождям поколения упырей. Он поломала жизнь уже многим мужчинам, многих отворотила от христианской веры, многих сделала своими рабами. Она опасна, и её дом находится как раз у нас на пути. Могли бы заехать, навестить её.
– Так вот в чём твой замысел, поганый пёс?
– набросился на Соловья Михаил, - хочешь, чтобы мы приехали к твоей бабе, а она потом нас кончила, и тебя освободила?
– Остынь, Миша, - взял за руку друга Илья, - оставь его. Вдруг он не лжёт. И если так, он может знать немало тайн. Может помочь очистить русскую землю.
– И что ты предлагаешь, старшина? Гоняться по всей Руси вместе с Соловьём за всякой нечестью? Нас слишком мало, первый же серьёзный враг нас разобьёт.
– Да, ты прав, - согласился Илья, - по любому нужно вести его в Киев.
– До Киева мы не доедем, - нараспев повторил Соловей, - лучше ведите меня на Владимирскую заставу.