Седрик, не разрывая поцелуя, поднялся со стула, потянув девушку за собой. Казалось, он резко протрезвел, настолько четкими были его движения, лишенные обычной пьяной неуклюжести. Одно движение рукой и вся тара со стола полетела на пол с оглушительным звоном. Скорее всего, этот звук отрезвил Мелису, заставляя внять голосу разума. Девушка чуть отстранилась, разрывая сумасшедший поцелуй и перехватывая руку эльфа, уже скользящую по ее бедру.

— Седрик. — Тихо произнесла она, смотря в затуманенные страстью глаза охотника.

— Прости, я не должен был…

Эльф опустил глаза и отошел подальше, на его высоких скулах заиграл румянец.

— Все хорошо. Я тоже этого хотела, — призналась девушка. — Просто, сейчас не самое лучшее время, да и… Давай попробуем в другой раз, хотя бы на трезвую голову.

Охотник удивленно воззрился на свою гостью, видимо сил ответить у него не было, и он просто кивнул.

— Я лучше пойду. — Тихо сказала Мелиса, снимая плащ с кривого гвоздя.

Она аккуратно переступила через осколки и подошла к двери, но, уже взявшись за ручку, обернулась к все еще стоящему посреди хижины эльфу.

— Седрик. Ты не думал о том, чтобы принять ванну? Запах от тебя умопомрачительный. — Сказала девушка и вышла на улицу, оставив охотника в недоумении принюхивающегося к своей одежде.

Примечания:

Ess’tuath esse — Да будет так.

Yea sor’ca — Да сестренка.

Похмелье

Мелиса осторожно открыла дверь в дом травницы. Внутри было тихо, даже лучина, все время горевшая до поздней ночи, была лишь черным огарком, испускавшим уже еле заметный дымок. Анешки дома не было, наверное, опять ушла в лес к алтарю Вейопатиса. Девушка была рада этому, не придется объяснять строгой женщине, почему она в таком состоянии. Но, видимо судьба сегодня не благоволила гостье из чужого мира. Входная дверь резко распахнулась, впуская припозднившуюся хозяйку. Она была одета в теплый шерстяной плащ, а в руках зажимала кованый фонарь — самую дорогостоящую вещь в небогатом доме. Свеча за вставками из мутного стекла уже почти догорела, и на конце фитиля мерцал совсем маленький огонек.

Анешка быстро прошла к печке, у которой всегда стояло несколько свечей, и ловко зажгла каждую с помощью целой лучины. Помещение сразу озарилось тускловатым желтым светом.

— Где ты была? Я с ног сбилась, тебя искала. — Тон травницы был холодным.

— Прости Анешка, столько всего произошло сегодня. Может поговорим об этом завтра? — Виновато потупилась Мелиса.

— Да ты себя видела? Пьяная, растрепанная.

— Прошу Анешка, ну миленькая, я представляю как ты волновалась. Ты тоже мне очень дорога, но, давай завтра, а?

Женщина нахмурилась, но возражать не стала. Мелиса, не теряя времени, быстро разделась и забралась под теплое одеяло на своей жесткой лавке.

— Пила то хоть с кем? — Тихо спросила знахарка.

— С Седриком…

Утро принесло головную боль, пульсирующую в висках, и тошноту, которая, казалось, скручивала пустой желудок в морской узел. Во рту как будто побывало стадо бизонов, умудрившееся обгадить все. С трудом разлепив веки, Мелиса поняла, что спала достаточно долго. Солнце уже давно встало и запустило свои яркие лучики в слюдяное окошко. У печки суетилась травница, что-то бормоча себе под нос или напевая песенку.

— Очнулась, блудная? — Услышав скрип лавки, спросила она.

Девушка, превозмогая боль и ломоту в теле, наконец, приняла сидячее положение.

— Только не издевайся, прошу.

Анешка громко хмыкнула и начала накрывать на стол. От печи по хате начал распространяться запах каши с мясом, именно с мясом, а не со шкварками, которыми они почти всегда заменяли этот продукт. Доход от целительского ремесла был небольшой, но на еду и одежду хватало, так что жили они с травницей, можно сказать, неплохо, в отличие от большинства жителей Биндюги. Пустой желудок сильно заурчал, требуя пищи.

— Иди умойся, да садись есть, а то вон, вся позеленела. — Строго сказала Анешка.

Вода в тазике оказалась ледяной, но хорошо бодрила. Обтеревшись куском полотна в нижней рубахе и с гнездом нечесаных волос, Мелиса села за стол. Притянув к себе дымящуюся кружку, она вдохнула аромат шиповника и залпом влила в себя горячий отвар. Травница положила большую порцию умопомрачительно пахнущей каши и села напротив своей ученицы, подперев подбородок ладонью.

— Ну, рассказывай. — Велела она.

Мелиса поведала женщине все, что с ней вчера приключилось, опуская момент с поцелуем нетрезвого эльфа.

— Нехорошо это, — покачала головой знахарка. — Эти Синие Полоски те еще головорезы, ты вон опять свой облик приняла. Надо было не с Седриком пить, а сходить на место силы. Ну да ладно, это дело поправимое, но только эльф то, как утром из леса вернулся, запретил в него ходить.

— И что мне теперь делать? Ведьмак обещал сегодня прийти, а с ним, скорее всего, этот Роше заявится. — Разволновалась Мелиса.