– Ну, что товарищи командиры, какие у вас теперь есть планы-задумки, что нам делать, Москве сейчас не до нас, нам дан всего один приказ. Повсеместно мешать немцам - нарушать транспортные артерии и т.д.

– А почему бы нам не воспользоваться планом Старыгина, он планировал перейти, на сопредельную сторону, и устроить множественные диверсии, там, где нас не ждут, - говорит Абдиев.

– Ержан, может ты, нам немного осветишь план Старыгина, я про него знаю, ну Иванов с Ахундовым слыхали немного, а скажем Савин, Семенов может, и не знают?

Ержан, стал оглядываться по сторонам, нет ли поблизости лишних ушек, ну правильно, бдительность никто не отменял, в зоне слышимости никого нет.

– Мы со Старыгиным планировали, провести дезинформацию, все бойцам рассказать о нападении на польскую территорию, а в реале собирались на восток. То есть до определенного момента, мы бы шли на запад, пробивая немецкие заслоны. И как только немцы собрали бы мощную ударную группировку, мы бы не доходя, километров 20-50, повернули бы и рванули бы на восток. Но теперь фронт с каждым днем, еще дальше.

– И что же, теперь делать?
– вопрошает майор Иванов-Разумник.

– Слушайте, а давайте повернем вектор атаки, то есть всем бойцам и окрестным жителям, доведем информацию о прорыве на восток, самолеты отправим бомбить восточное направление, и будем наступать на восточное направление до Н-ска. А сами с Н-ска повернем на запад, уверен, что противник стянет войска на восточное, направление, а мы все механизированной громадой ударим на запад.
– Остапа несло (ну меня)

– А интересно получится, кстати, - думает вслух прислатый (не ошибка, специально) из Москвы Савин.

– Надо разработать, точные наметки к операции, - умничает Онищук, наш новоявленный старлей.

– Товарищ Семенов, а вы что скажете?
– интересуюсь мнением убивца широкого профиля.

– Все- таки, войсковые операции мой юный друг, не моя специальность, у нас принципы диаметрально противоположные. Малолюдством, да исподтишка, молча и бесшумно, наносим максимальный вред, и так же безмолвно линяем. Но мне кажется, что ваша затея интересная, но надо над ней хорошо поработать.

– Елисеев, что вы скажете, как начальник особого отдела, что вы можете предложить?

– Первым делом, конечно, предлагаю молчать. Все, о чем говорилось тут, тут и должно остаться. Обнаружу, что кто-то болтлив, лично расстреляю, не посмотрю на заслуги, из-за болтливости и расхлябанности, отсутствия бдительности и шапозакидательства немцы прут вглубь нашей родины. А меня страна и партия, народ и правительство, поставили пресекать все эти вещи.
– внезапно забдил безопасник.

Да, точно Елисеев прав.

– Все, все свободны. Абдиев вместе с Прибыловым и Ивашиным заняться экранированием танков, противник знает о наличии у нас танков и готов к отражению танковой атаки. Поэтому, всеми правдами и неправдами нарастить броню, на БТ и Т-26 вдвойне, на остальные сколько сможете. Онищук, найти в окрестностях разбитые танки, и притащить их танкистам, им необходим металл, для экранирования танков. (обалдеть, а ГКО выпустил через два (20 июля 1941) постановление "Об экранировке легких танков и о бронировании тракторов")

Все разошлись, но почему-то рядом остался Семенов:

– Товарищ Семенов, вы чего-то хотели?

– Послушай капитан, меня тут по вашему требованию Москва оставила на две недели, так?

– Да Романыч, что бы вы чуть-чуть понатаскали наших ребят.

– И когда я должен приступить к делу?

– Да хоть сегодня.

– Ну тогда, через пятнадцать минут, присылай на эту поляну два взвода красноармейцев и Выквана. С одним взводом буду работать я, с вторым Выкван, он душегуб очень приличный. Даже финны, во время "Зимней" войны прозвали его "бесшумная узкоглазая смерть", так что у тебя два хороших учителя.

– Хорошо Романыч, - и я поскакал, распоряжаться, буквально через десять минут на полянке стояло два взвода наших бойцов, ну и Кузнецов тоже (Выкван Эттувьевич). Ребятки обрадовались, что их от постройки землянок освободили, но не думаю, что их тут ждет курорт.

Так получилось, что к нам попал диверсант высокого полета, майор госбезопасности Семенов, а в наших условиях его опыт бесценен. Потому пришлось нам запрашивать наркомат, и просить разрешения оставить этого бандюгу (для немцев, он реально бадюган) у нас. Не на долго, всего на две недели, пусть парней поднатаскает, диверсанты в тылу врага - лишними не бывают.