– Одевайся, - коротко приказал он, разом посерьезнев.
– Я пока позвоню в полицию.

Молча кивнув, подхватила грязную, пропитавшуюся потом за целый день блуждания по городу одежду, и скрылась в ванной.

Когда я вернулась, Габриэль уже распрощался с собеседником и положил трубку. Успела расслышать только последнюю фразу: "Хорошо. Жду. Да, уведу."

– Идем, нам здесь больше делать нечего, - предложил он.

– То есть, как это - нечего?
– я не поняла.
– Мы разве не должны дождаться приезда жандармов?

– Только не здесь. Таймер - это, конечно, хорошо, но вдруг бомба рванет раньше срока из-за того, что ты открыла чемодан как-то не правильно? Подождем в холле. И да, просили панику пока не поднимать, администрацию отеля предупредят, постояльцев соседних номеров тихонько эвакуируют. Сама понимаешь, теракты в Париже в последнее время чересчур зачастили, люди готовы устроить давку и по меньшему поводу.

Снова молча покивала, соглашаясь с каждым сказанным словом.

В холле отеля нас уже ждало двое в штатском. Минимум вопросов, переданный из рук в руки ключ от комнаты, и один из неприметных мужчин уходит наверх с группой таких же, как он, товарищей в гражданской одежде. Уже у самого лифта один из сопровождавших дяденьку ("саперы" - шепнул мне Габриэль) обернулся, смерив меня цепким запоминающим взглядом. Его лицо показалось смутно знакомым, но вспомнить, где я могла его видеть, мне не дали. Оставшийся с нами полицейский попросил сообщить личные данные, пришлось лезть в рюкзачок за паспортом. Когда я снова подняла взгляд, двери лифта уже закрывались. В исчезающей щели мелькнул поцарапанный носок черной лаковой туфли.

Записав паспортые данные, неприметный тип в штатском нас отпустил, практически выпроводил из отеля. Создавалось такое впечатление, что ему очень не хотелось, чтобы мы оставались. Логично. Ведь если саперы напортачат, то рванет так, что разнесет половину здания. Насколько я смогла рассмотреть, бомба выглядела серьезно, несмотря на несерьезные дешевые фейерверки, к ней приделанные. Впрочем, у страха глаза велики. Было немного странно, что я не заметила, чтобы эвакуировали других постояльцев и персонал отеля. Понимаю, что власти не хотят поднимать панику, но полицейские в штатском даже к стойке регистрации не подошли - вот это как-то смущало.

Парижские улицы бурлили. Веселые пьяные туристы в копеечных масках с удовольствием пристраивались к шествию. Выйдя из отеля, мы тут же окунулись в эту атмосферу праздника и беззаботности. Габриэль, не медля ни секунды, потянул меня в сторону уличных торговцев, предлагавших не озаботившимся костюмами прикупить маску с прикрепленными к ней яркими перьями, огромные пластиковые очки в форме звездочек-сердечек, кошачьи ушки, обручи с бантиками в крупный горох, парики из разноцветного "дождика" - огромный выбор карнавальной безвкусицы на любой вкус.

Мне достался обруч-веночек из бумажных цветов и перьев, а Габриэль выбрал себе рожки и клоунский нос.

В какой момент пестрая карнавальная толпа нас разделила, я так и не поняла. Просто не обнаружила своего спутника поблизости. Вместо него тут же нарисовался высокий незнакомец в черном и в маске лорда-ситха. Или дьявола, это как посмотреть. Пожалуй, все-таки ситх.

– Очаровательный цветочек скучает в одиночестве на этом празднике жизни?
– Голос под маской был смутно знаком. Впрочем, при условии такого жуткого акцента, как у клеящегося ко мне ситха, голоса всех французов были "на одно лицо".

Удивительно, как местные умудряются так точно определять, кто француз, а кто - нет. Во мне иностранку распознавали все и всегда, поэтому даже не пытались заговорить на французском, сходу переходя на ломаный английский. И это правильно: мой французский хромал на все ноги, ну не поворачивался у меня под него язык, хоть стреляй.

– Цветочек ищет своего спутника, - отрезала я. Знакомиться со всякими приблудными ситхами в мои планы не входило.

– Цветочек нашла лучшего спутника на сегодняшний вечер, - не обращая внимания на вялые протесты, ситх подхватил меня под локоток и повлек в сторону площади, уютно окружившей себя столиками кафе.

На площади стояла небольшая сцена-помост, и ряженый оркестрик наяривал какую-то развеселую фольклорную мелодию. Не давая ни вырваться, ни опомниться, знакомец-незнакомец повлек меня в самую гущу танцующих. Сначала попыталась избавиться от его назойливого внимания мягко и тактично. Не вышло. Держал ситх (или все-таки дьявол?) меня за талию весьма крепко. Я удвоила усилия, попыталась отстраниться, упершись руками ему в грудь. Незнакомец только рассмеялся, шепнув мне на ухо: "Ну что же ты, цветочек, давай потанцуем, ведь до полуночи осталось не так много времени, твой спутник все равно не успеет найтись." В ответ я уперлась в его грудь уже локтями, стараясь, если не вырваться, то хотя бы удержать приличную дистанцию. Настораживало, что, танцуя, мы постепенно смещались к краю площади - туда, где темнел узкий безлюдный переулок.

Взгляд мой упал вниз. На черные лаковые туфли с поцарапанными носками. Кусочки сегодняшнего дня сложились в моей голове. Не долго колеблясь, я со всей силы наступила на эту приметную туфлю. На левую. Жаль, что я в мягких ботиночках, а не на шпильке. Впрочем, моего энтузиазма с лихвой хватило, чтобы компенсировать отсутствие типично женского холодного оружия - каблуков. Ситх взвыл от боли и ослабил хватку.

Рванула от него, пробираясь сквозь хохочущую толпу туда, где людей было побольше, да и полиция попадалась все чаще. В голове красной ниточкой билась мысль о черных лаковых туфлях с потертыми носками. А еще - цепкий знакомый взгляд "сапера" из лифта. Ниточка эта тянула за собой клубочек, ведущий к мысли, что...