Ох как хотел я попросить замолкнуть своё «шестое чувство», но не хотелось снова пугать Мартына.

– Знаешь Глеб, я ведь там поначалу, как ты к разбойникам навстречу вышел, грешным делом подумал, что ты заодно с ними, – признался купец. – И лопотал ты странно, и обзывался по ихнему, и вёл себя безбоязненно. Думал всё, доездился купчишка.

– Ерунда, говорят с волками жить по-волчьи выть или – енотов бояться – в нору не соваться! – усмехнулся я. – По дурацки лопотать ума много не надо, я обдурить их так вздумал. Мы их поздно узрели, вовсе можно было и не лезть на рожон..

– Кто же это мы? – прищурился Лукич. – Ты же один ко мне подсел.

– Мы… э-э… – почесал я затылок, прикидывая правдоподобный ответ. – Это я и моё звериное чутье.

– Сам ты чутьё звериное, – оскорбился Эхнафаил. – Зови меня Его Весочество Предчувствование.

– Значит и впрямь ты провидец? – уточнил купец.

– Я же тебе уже сказал – да! Более или менее, – кивнул я. – Всякое видеть приходилось.

– А отметелил ты тех поганцев аки богатырь былинный. Славно дерёшься! – польстил мне купец и пригорюнился. – Видишь, опять нынче лихой люд голову поднял. Совсем воевода Мстислав крыс не ловит. Раньше такого не было.

Я подбросил в костёр несколько веток хвороста, собранного Мартыном ещё засветло и поинтересовался каким боком тут воевода Мстислав.

– Князь Святополк его внутренними угодьями заведовать поставил, – пояснил купец. – Дань с полюдья собирать, лазутчиков отлавливать, лиходеев искоренять, смотреть за порядком в уделах княжеских. Его дружинники особой породы, он сам их подбирает: жестокие, подозрительные, спуску никому не дают. Коли заподозрят в чём, из когтей своих уже не выпустят. Одна дорога от них – на острый кол. Лютует Мстислав. Народ ропщет на него, зато в лесах и сёлах порядок был, не баловал никто. Видно не до этого нынче Мстиславу, ежели вновь разбойники объявились в земле нашей.

– Министр внутренних дел, короче говоря, – пояснил ангел, хотя я и сам догадался.

– А сам воевода, что за птица? – спросил я.

– Мстислав-то? – переспросил Мартын. – Из велеможей он. Его отец Алексей в друзьях с тогда ещё юным княжичем Святополком был. Говаривают, на охоте однажды, он Святополка от вепря дикого собой прикрыл. С младых ногтей сиротой Мстислав Лексеич остался. Святополк его не забывал, при себе держал, как сына своего воспитывал, вместе с дочерью Софьей. Вроде в хорошие руки попал, а зверствует Мстислав по страшному. Порой ему за своеволие от Святополка попадает по отечески, да уж не перекроить видно сей кафтан.

– А как ты думаешь, этот воевода смог бы крамолу против князя учинить? – поинтересовался я его мнением, осторожно зондируя почву.

– Человеческая сущность – потёмки, – ответил купец. – Хотя от Мстислава всего ожидать следует. Непредсказуемый он.

– Ты это что меня проверяешь? – озабоченно пробормотал ангел. – Я врать не буду, сам видел – заговорщик Мстислав.

Я не стал вступать с Эхнафаилом в полемику, а продолжил беседу с купцом. Тем более, тот и сам был непротив пообщаться на эту тему.

– А чего ты спрашиваешь? – в ответ поинтересовался купец. – Аль слухи какие ходят?

– Ага, слухи! – уклончиво ответил я, раскрывать всех карт пока не хотелось.

– Сам ты слухи! – захрипел ангел. – Мужик честный, ему можно довериться.

– В общем, Мартын Лукич, тут такие дела, – решил я последовать совету ангела. – У меня имеется достоверная информация из проверенных источников, что воевода Мстислав готовит государственный переворот.

– Ась? –раззинул рот в недоумении купец. – Что он в источниках готовит, приворот?

– Да, ты как с древличем разговариваешь?! – набросился на меня Эхнафаил. – Хочешь, чтобы он по твоей милости с катушек съехал?! Ты ему ещё о манифесте Трёх Конфедераций поведай, чтобы наверняка, – немного выпустив пар, ангел уже спокойнее продолжил, – Давай-ка не мудри, по простому, как ты уже здесь насобачился, объясни человеку суть вопроса.

– Мартын Лукич, хочешь верь, хочешь нет, – положил на всякий случай я руку на плечо сидевшему на корточках купцу, чтобы тот от новостей в костёр не упал. – Видение мне было, в котором воевода ничтоже сумняшеся злобное зло супротив князя задумал, крамолу против Святополка плетёт.

Мартын Лукич опустился на колени и прикрыл глаза.

– Лукич, тебе нехорошо? – встряхнул я его. – Лукич, не пугай меня! Э-эй!

– Не тормоши человека, – заступился за купца ангел. – Он полученную информацию переваривает.