Несколько секунд "военный" молча изучал меня, по-видимому прикидывая возможные варианты. Потом резким движением отбросил пистолет.

– Ладно, убедили. Мы сдаёмся. И давайте поскорее закончим этот цирк.

Зажглось всё исправное освещение. Пока начальники отделов занимались нудными формальностями ареста, шеф решил заняться мною.

– Неплохой улов, правда?
– он так и лучился оптимизмом.

– Да уж, - моё настроение было ниже плинтуса.

– Между прочим, этот тип, скорее всего, Анил Самир из разведки Земной Конфедерации. Но это ещё нужно будет проверить. А автоматические пушки, судя по серийным номерам, взяты со списанного сторожевика "Ярс", некогда входившего в охранную флотилию станции. Тут чудненькая ниточка вырисовывается...

– Угу. Ты бы вытащил меня из этой штуки, а? Я уж и не говорю о руке...

– Между прочим, "эта штука" - вещественное доказательство по первому за сто двадцать лет шпионскому делу, - шеф отошёл к пульту и нажал нужную кнопку. Зажимы разжались.
– А что касается руки...
– его голос стал намеренно-нейтральным.
– Сеффи, переборка запястья не должна составлять трудности для агента, - однако он милостиво подключился к моей системе регенерации и исправил повреждения.
– Разбором полётов займёмся у меня в кабинете. Пошли.

Я оглядела свою изрядно перемазанную форму.

– Мне бы переодеться...

Шеф смерил меня задумчивым взглядом.

– Пожалуй, да. По пути завернём к твоей комнате. Надеюсь, ты не будешь слишком возиться.

Добирались в полном молчании. По пути я мысленно прокручивала последние события. Итог неутешительный: ошибка на ошибке.

У себя в комнате я установила очередной личный рекорд в дисциплине "скоростное переодевание в повседневную форму".

В кабинете мы расположились как в прошлый раз: я в кресле, шеф на столе. Теоретически, это хороший признак: выговоры он обычно устраивает, сидя за столом.

– Ну, и как ты оцениваешь своё участие в финальном этапе операции?

– По-моему, я облажалась по полной программе.

– На самом деле, это не совсем так. Ты удачно исполнила предназначенную тебе роль.

– А десять трупов - мелочь, не достойная внимания, да? Бездушная ты железяка. И, вообще, что это была за роль, которую я сыграла?

Шеф нехорошо улыбнулся. Совсем как тот шпион, только зубастее.

– Ну, на самом деле, ты была приманкой. Я предпринял все меры, чтобы создать себе репутацию тупоумного безжалостного формалиста. Я постарался, чтобы всеобщее недовольство моими патрулями перешло в фазу ограниченного вооружённого противостояния. Это, как я и планировал, развязало нашим шпионам руки - они вообразили, что имеют возможность спрятать своё нападение среди кучи похожих. Ты, как самый молодой и неопытный агент на станции, выглядела наиболее предпочтительной целью.

Я сложила два и два.

– То есть, те патрульные были хладнокровно посланы на смерть?

– Ну, небольшой шанс выжить у них был. Но в целом это верное утверждение.

– У меня просто нет слов.

– Ну, я же "бездушная железяка". Да и человеком, насколько помню, я был достаточно жестоким.

Я постаралась унять своё возмущение.

– А как ты меня отыскал? Ведь связи там и в самом деле не было, я проверяла.

– "На самом деле", - он скопировал мои интонации, - была. Односторонняя. Фёдору со своими специалистами пришлось изрядно повозиться, чтобы обеспечить пеленг с тем слабым оборудованием, что ещё работает на первой и пятой палубах. Мы не могли заниматься там ремонтом - это насторожило бы противника. Для качественного вычленения из помех слабого сигнала у нас задействован мощный суперкомпьютер. Собственно, я приказал начать патрулирование крайних палуб именно тогда, когда эта штуковина наконец заработала. Готовность отряда быстрого реагирования была лишь прикрытием.

– То есть, на самом деле мы могли вовремя приходить на выручку нашим патрулям?

– Технически могли. Но это был бы провал всей операции. Александра устроила мне настоящий скандал, но ей пришлось смириться.

– Хм. А я входила в процент приемлемых потерь?

– Ну, у тебя шансы уцелеть были достаточно хорошие. Но если ты имеешь в виду, принёс бы я тебя в жертву, если бы это понадобилось, то да, принёс бы. Без колебаний.

– Мдя. Мило.

Да, так себе перспектива. И ничего не поделаешь. Особенно учитывая, что, при желании, шеф может вообще стереть мою личность.

Сиэ фыркнул.

– Я стараюсь быть честным по отношению к своим подчинённым. Когда позволяют обстоятельства. И хотелось бы отметить, что за всю свою жизнь я ещё не стёр ни одного агента.

Я скептически хмыкнула. Но промолчала.

– Возвращаясь к твоей самооценке. Возможно, теперь тебе хочется исправить некоторые пробелы в своём образовании? Я не хотел и не хочу на тебя давить, и, как ты уже поняла, работа для тебя найдётся и с нынешним твоим уровнем умений.

Прозрачный намёк: или повышай квалификацию, или так и будешь сыром в мышеловке.

– Небольшое уточнение. Весьма вероятно, тебе в любом случае придётся выполнять работу сыра в мышеловке. Но, по-моему, притворяться недоучкой гораздо приятнее, чем на самом деле ничего не уметь. Твоё решение?

– Да, я и в самом деле хочу подучиться. Мерзкое ощущение, когда знаешь, что выход из ситуации есть, а воспользоваться им не получается.

– Прекрасно. Тогда поступим так: остаток нынешнего воплощения можешь использовать по своему усмотрению - это будет вместо премии, а следующее посвятим твоему обучению. Но не надейся, что ты будешь, сидя с планшетом за партой, слушать, как я разглагольствую с кафедры. Это будут практические занятия, - улыбка у шефа вышла особенно кровожадной.
– На этом всё. Да, я, как и обещал, предоставляю Александре столько же свободного времени с началом "немедленно". Встретимся за две с половиной в третьей до твоего предельного срока.