Может быть именно школьные неприятности заставили меня тогда забыть о карьере Анжелины Джоли, и вместо театрального, о котором грезила до восьмого класса, поступить в институт на кафедру психологии.

В институте я своего профессора так и не нашла. И вот теперь мне предстояло с профессором поработать. В женихи он мне явно не годился... Но и 'сынок' меня тоже не впечатлил.

Меж тем, визит посетителя явно затягивался. Прошло примерно полчаса, а я всё сидела на стуле в приемной.

Парень, назвавшийся Виктором, тоже не уходил, и вроде как немного нервничал. Или всё-таки его ломало... Я не поняла. Убедившись, что я не склонна к пустой болтовне, он отвернулся к окну. Глядя на дождевые разводы рассеянным взглядом, покачивался с носка на пятку, с пятки на носок и нервно крутил пальцы в крепко стиснутых ладонях.

'Наверное, срочно понадобились деньги', - с некоторым злорадством подумала я, прикинув, сколько лет может быть всё-таки этому типу. От силы двадцать, не больше.

Наконец, дверь в кабинет профессора распахнулась, и оттуда стремительно вышел молодой блондин... И это единственное, что я успела уловить во внешности, потому что...

Парень взглянул на меня, и тут что-то произошло. Как будто меня прилепили к нему скотчем или еще чем липким. Я запаниковала, чувствуя себя ужасно глупо и нелепо. Но глаз своих от его серых со странными цветными искринками отвести не могла.

А потом меня словно отпустили, 'сняли с поводка' что ли...

Парень поздоровался, и... вышел, довольно громко хлопнув дверью.

Ишь, гипнотизер...

Глава 2. Стас.

Глупо думать, что всё в этом мире для тебя. Особенно, если ты знаешь, какую цену придется заплатить за все дополнительные бонусы. Но что, если судьба тебе преподносит ЭТО на блюдечке с голубой каёмочкой? Глупо не взять...

Хотя, бог его знает, что глупо, а что нет...

Да и что он про меня знает вообще? Где он был, когда меня забирали из семьи и увозили 'в санаторий на лечение'? Где он был, когда я, не понимая сути своей 'болезни' кричал от боли?

Прошло время. Я вырос и научился жить с тем, что когда-то во мне разбудили, не спрашивая. Я научился использовать свою 'болезнь' во благо. В первую очередь во благо себе.

Возможно, я избран. Хотя и не знаю, для чего. Во всяком случае, одно время мне нравилось так думать. А может быть эта мысль помогла избежать безумия, пока я жил в 'санатории', уже взрослым вполне сознательно принимая участие в секретном проекте 'Конторы' под названием 'Аз есмь'. В качестве подопытного кролика...

Время шло. С каждым годом 'больных' в 'санатории' становилось всё меньше. А несколько лет назад приехал 'представитель сверху' и объявил, что проект закрыт.

Персонал распустили. А профессор Зотов, главврач 'санатория', официально усыновил троих оставшихся 'пациентов' и забрал нас с собой. Судьба остальных 'подопытных' мне не известна.

И я начал учиться жить обычной человеческой жизнью. Было нелегко. Я был слишком взрослым, чтобы понять и принять новые правила. Но ещё я был особенным, и это давало некоторые преимущества. Хотя и цену я платил за это немалую.

Потому что оно того стоит. Наверное... Впрочем... Не знаю... И тоже уже давно...

Всё легко, если не задумываться. Вот только не получается. Хотя... Я уже стал забывать как это бывает. И вот снова... накатило.

Так мне 'везло' не впервые. Однажды я уже встречался с таким феноменом. Словно эдельвейс на уступе высокой горы, до которого хочется добраться во что бы то ни стало, хотя ты понимаешь, что даже если сорвёшь цветок, конец для вас обоих будет один - смерть. Потому что ты неизбежно сорвёшься вниз и разобьёшься об острые скалы у подножья.

Если бы я просто мог пройти мимо и забыть... Но я не смог. И теперь мне будут сниться горы, эдельвейсы и острые скалы...

Глава 3. Виктория.

Профессор оказался не таким уж старым. Лет пятидесяти, с большой натяжкой.

– Ну что ж, Виктория...
– гортанный голос профессора здорово контрастировал с его довольно приятной внешностью хоть и не молодого, но хорошо сохранившегося мужчины.
– Во-первых, извините за задержку. Поверьте, это был важный разговор.

Вадим Сергеевич, темноволосый, по-военному подтянутый, отложил очки в золотистой оправе и поднялся мне навстречу из-за стола под старину из темного дерева. Затем поманил меня к двери в глубине кабинета.