— Кайли, где ты?

— Что ты имеешь в виду? Я здесь. Стою рядом с тобой, — ответила она и посмотрела на пол.

Ее кроссовки пропали, также, как и ее ноги. Кайли исчезла. Вся.

— Вот черт! — пробормотала она, и пока она думала о всем об этом, она вспомнила, как ее отец говорил, что мог бы помочь ей управлять своими силами.

Это и была та самая помощь? Это было именно то, что чувствовал умирающий?

Подождите, — подумала Кайли.

Если она была мертва, она же должна лежать на полу, безжизненной кучей?

— Вот черт! — пробормотала Кайли, когда ее мама, с недоумением на лице подошла к Холидей.

— Где Кайли? — спросила ее мама.

— Она пошла…в туалет, я думаю, но… я не совсем уверена, — ответила Холидей, голос которой был на октаву выше, чем обычно.

Бернетт остановился около них, его серьезный взор был направлен на Холидей.

— Что-то не так? — спросил он с полным спокойствием в голосе.

Он звучал так убедительно, но Кайли видела, как он усиленно скрывает от всех правду.

— Хм, Кайли…она…исчезла. Я подумала, может, ты сможешь ее найти.

Исчезла? Значит, она просто исчезла? Она не была мертва. Слава Богу.

— Исчезла? — переспросил он.

Холидей кивнула и не стала отводить глаз, как будто показывая, что она говорила на полном серьезе. И да, черт возьми, все было серьезно. Она была, черт возьми, невидимая.

— Это безумие, — сказала ее мать, в замешательстве, — она была здесь и вот…она исчезла.

Исчезла? Кайли вспомнила, как она желала исчезнуть. Как призраки исчезают.

Блин! Блин! Блин!

Почему ее никто не предупреждал, что такие желания могут исполняться?

В ее голове возник вопрос. Была ли она до сих пор вампиром? Может, она превратилась обратно, в ведьму и случайно пошевелила своим мизинцем? Или вся проблема заключалась в том, что она Хамелеон?

Тогда она вспомнила, как ее двоюродная бабушка и дедушка растворились в тени. Она делала сейчас тоже самое? Слова деда звучали в ее голове все настойчивей и настойчивей.

Мы поможем тебе все понять. Ты должна знать, кто ты и что ты.

Теперь, Кайли поняла, насколько он был тогда прав в своем предложении.

***

— Так вы потеряли мою дочь? — сорвался Джон, — Что же это за лагерь, в котором теряются дети?

— Мы не теряли ее, — сказала Холидей, но Кайли видела в ее глазах панику, — я уверена, что она появится с минуты на минуту.

Ее мама, казалось, настолько устала, что Кайли поняла, что голос Холидей навряд ли ей помог. Она слышала, что с каждым заверением Холидей, все больше и больше проявляется ложь.

Хрень! Хрень! Хрень!

Кайли пыталась думать. Она должна была вытащить себя из этого состояния, потому что…ну, судя по всему, это было плохо.

— Я могу сделать это, — сказала она, нуждаясь в поощрении, как когда то в детстве ждала его от Санты в торговом центре.

Она пыталась мыслить рационально. Если бы она желала сейчас именно этого, это могло бы и произойти с ней. Она начала желать и умолять о том, чтобы все вернулось на круги своя. Она закрыла глаза и поняла, что если это сработает, то она волшебным образом материализуется перед всеми. Ее паника начала нарастать.

— Надо пойти куда-то, — пробормотала она сама себе, — и побыть одной.

Она ринулась в туалет. Вбежав в комнату, она услышала голоса, но попыталась их проигнорировать, вбежала в пустую кабинку.

Вдох, затем выдох, она закрыла глаза, потом сжала их со всей присущей ей силой.

— Я хочу…я желаю, чтобы я снова стала видимой, — она открыла глаза.

Посмотрела на свои ноги, но их все также не было.

В ее горле стал образовываться узел, сердце забилось в панике. Что, если она останется такой? Что если…нет! Она была в ситуациях и похуже. Черт, да ее похищали и приковывали к стулу, и она выжила. Внезапно, в ее голове снова возник вопрос по поводу ведьм. Она пошевелила пальцем.

— Включи видимость. Включи мою видимость.

Но ничего не произошло.

— Что же я наделала? — спросила она, сглатывая ком в горле.

Она начала плакать.

— Кто-нибудь может мне помочь? Пожалуйста! — прошептала она, прислонившись к двери кабинки.

— Даниэль, — прошептала она имя отца, хотя знала, что вероятность его прихода была мала.

— Ты можешь мне помочь, пожалуйста, помоги мне.

— Думай в себе, — сказал голос.

У нее перехватило дыхание, когда она поняла, что это был не просто какой-то голос, а голос ее папы, Даниэля.