Шрифт:
Внутри обнаружился настоящий клад. Конечно, если бы там было хранилище техник с подробным описанием тренировок по освоению, то наши мастера фуин бегали б по потолку от радости, но и из лабораторных журналов можно извлечь много полезного.
А здесь была именно лаборатория. Сложная аппаратура на нескольких столах, пять фуин кругов, качественное освещение и колба из бронестекла, стоящая в центре зала, в которой горела искра белоснежной энергии. Без понятия что это, но выглядит подозрительно.
И опасно.
– Запечатать все важное и валим, - Устало произнес Нацуме, облокотившись на стену.
Мы успели запечатать все записи и сфотографировать все интересные печати на громоздкий фотоаппарат из Аме, как за спиной кто то закашлялся. Очень нехорошо закашлялся.
Позади стоял Нацуме. Его лицо было в мелких бисеринках пота, из носа и рта шла кровь. Командир расширенными глазами посмотрел сквозь меня и безвучно сказал одними губами:
– Гендо...
Из короткого ступора меня выводит кусоригама нашего ирьенина, едва не вспоровшая мне горло. Резко разрываю дистанцию и сразу приходится уклоняться от тяжелого грузика на цепи. Отбиваю в сторону цепь и атакую метательным железом. Да какого биджу здесь происходит?!!
Весь отряд лежал на полу, лишь изредка кто то шевелился. "Отравили" - бьется в голове единственная мысль.
Краем глаза увидела, как Харука пыталась вытащить пару сенбонов из горла, и Кеничи, пришпиленного кунаем к стене. Они не успели уйти от внезапного удара, да и я чудом увернулась. Но Гендо ведь никогда не был силён в Тай.
Гендо бил молча. Переходил из стойки в стойку, размеренно дышал и за все время не двинул ни одной мышцей на лице. Только продолжал улыбаться.
Сейчас эта примороженная к лицу улыбка смотрелась вдвойне жутко, в сочетании с безразличными рыбьими глазами. Глазами, которых я никогда не видела на лице друга.
Как и я, противнивник остерегался использовать дзюцу. Даже чакру в оружие старался пускать как можно меньше. Только для облегчения управления кусоригамой. Никому из нас не хотелось взлететь на воздух.
Вскоре мне удалось зацепить его. Лезвие танто разрубило подбородок, зубы и нос, но оттуда не вытекло и капли крови. На месте разреза проглядывала чистая бледная кожа, а лицо Гендо стало похоже на тряпку, безвольно висящую на голове боевика Корня. А это был именно шиноби Листа. Отец рассказывал о таких, как он, и об их повадках.
– Смотрю, ты уже догадалась, кто я такой, - С каждым словом рана расходилась сильнее, обнажая бледное, как поганка, лицо, лишенное ресниц и бровей.
– Дай мне убить тебя, и ты встретишься со своими друзьями.
На мгновение мне даже захотелось выполнить все, что он скажет. Гендзюцу!
– Кай! Заткнись, ублюдок, и отправляйся кормить червей!
Бросаю короткий взгляд на двухметровый свиток в тубусе, лежащий рядом с лабораторным столом. Ясно, для чего он здесь, и мой долг как куноичи Камня - не допустить этого.
Снова короткая сшибка на пределе сил, и нам приходится замереть в противоположных углах лаборатории, восстанавливая чакру, а бледный червяк опять открыл рот:
– Знаешь, а я ведь спал с его женой, а она даже и не поняла этого, - Глумливо проговорил ниндзя.
– До сих пор помню как она страстно стонала "Гендо, о Гендо".
Брешет ублюдок. Просто хочет спровоцировать меня на необдуманный шаг. Это всего лишь блеф!
– А еще, я держал его ребенка на руках. И в любой момент мог свернуть щенку его тоненькую шейку, на глазах у матери.
– Сволочь, ты сдохнешь!
– Кричу я и бегу на противника.
Только вместо того, чтобы самой бездарно сдохнуть от серпа коноховца, я кидаю "каменную пулю" в этот непонятный реактор Узумаки и складываю печати Обратного призыва, одновременно цепляя ногой ремешек тубуса.
Расчет оправдался, и Бледный Ублюдок отвлекся на пошедшую вразнос Искру чакры, даруя мне необходимые мгновения на применение техники.
Белая вспышка и темнота.
************
Книга бинго.
<