Шрифт:
Юрка, вздохнув, направился за ним. Нагнал, зашипел в ухо, но так, что Валентина Викторовна услышала:
– Я счас еще покажу. Те обязоном согласятся.
– Далеко?
– Да не, на той стороне…
Довольно долго после их ухода Елтышевы возмущались: Валентина Викторовна – горячо, Николай Михайлович – сдержанно. Но и сожаление в этом возмущении слышалось – сожаление, что вот они не могут, как большинство других, торговать спиртом, а бизнес-то прибыльный, способный помочь им выбраться из вдруг обрушившейся полунищеты.
А через несколько дней Артем сюрприз преподнес. За завтраком, долго томившись, то беря, то откладывая вилку, отбивая своим мрачно-беспокойным видом аппетит, в конце концов произнес:
– Я, наверно, женюсь.
– А?..
– Тут так получилось… Жениться нужно.
– Что?! – Но, не поверив ушам, ужаснувшись, Валентина Викторовна словно была готова к этому. Да не просто готова, а обрадовалась, и в мозгу засветилась схемка: встретил девушку, городскую, – сюда к бабушке приезжает, – женятся, переедет к ней в квартиру, возьмется за ум, работу найдет, может, и в институт поступит, и всё будет хорошо.
– …Уже заявление подали…
– Так-с, и на ком это? – повеселел, но повеселел нехорошо, Николай.
– Ну… Ну, познакомился тут с девушкой. Еще зимой…
– И это с ней ты всё пропадал?
– Ну да.
– Хм, интересно!.. Женюсь…
– А кто она такая? – стараясь быть спокойной, спросила Валентина Викторовна. – Местная она?
– Ну да…
– Да говори, рассказывай теперь. Кто это? С чего вдруг?
– Ну, зовут Валентина, – Артем быстро взглянул на мать, – тоже. Живет с родителями… Там, за прудом… Двадцать семь лет.
– Старше тебя, получается?
– Ну на немного же…
– И кто родители? Что за семья?.. Давай рассказывай! – Николай стал выходить из себя, Валентина Викторовна пихнула его ногой под столом. – Да ладно, не пинайся!
– Мать – не знаю, – продолжил бурчать Артем. – А отец баянистом в клубе работал… раньше… Георгий… Отчество не знаю… забыл… Фамилия Тяповы у них.
– Это ты про Гошки-баяниста, что ль, дочку? – очнулась тетка Татьяна.
– Ну, наверно…
– О-ой, выбрал тоже.
– А что? – обернулась к ней Валентина Викторовна. – Что такое, тёть?
– Та-а, – отмахнулась она своим жестом безнадежности, – язык не повернется…
– Да ну, – перебил Артем, – мало какие сплетни…
– Помолчи-ка! – Николай пристукнул кулаком по столу. – Такими словами не бросаются – женюсь. Какие бы у вас там порядки ни были, а родители должны знать. Ясно? Почему ты нас с ней не познакомил до сих пор? С ее родителями? Пять месяцев где-то что-то, а теперь – женюсь.
– Ну, познакомились…
– Ну-ка не нукай! Интересное дело: взял и поставил перед фактом. Расхлебывайте теперь, мать с отцом! Умник.
Валентина Викторовна попыталась успокоить:
– Подожди, не кричи, пожалуйста. Разобраться надо, узнать…
– Да что тут узнавать уже?! Поздно узнавать. Женится он, видите ли. И плевать ему, что у нас ни рубля сейчас, что на чемоданах сидим. Нет, вот надо именно в такой момент заявлять…
Николай поднялся из-за стола, схватил с печки сигареты, вышел. Бухнул дверью.
Артем сидел, затравленно поглядывая туда-сюда, втянув голову в плечи… Валентина Викторовна искала какие-то слова, но все они были не те; всё, что приходило на ум, казалось, сейчас только повредит, усугубит.
Глава восьмая
Земля отошла во второй половине апреля. Родители заторопились с посадкой картошки, обустройством огорода, но бабка Татьяна сказала, что рано, что еще будут заморозки, а то и снег. Мать не поверила, поговорила с соседками, те подтвердили: «Числах в десятых мая садимся. Огурцы, помидоры так и позже – в июне… А ты что, забыла?» Мать растерянно пожала плечами: «В городе вроде раньше…» – «Хе, в городе! В городе всё по-другому».
В последнее время Артем старался поменьше попадаться родителям на глаза… На другой день после того, как объявил насчет скорой свадьбы, мать с отцом пошли к Тяповым знакомиться. Мать, оказывается, знала Валентининых родителей – они были чуть старше, – но знакомство их, прерванное на несколько десятилетий, не стало поводом подружиться. Поговорили у ворот, удостоверились, что Валентина беременна, примерно на третьем месяце, покачали головами, тяжело поглядели на Артема и его невесту…
Дядя Гоша, правда, любитель выпить, заикнулся, что надо бы посидеть, пропустить за знакомство, но его не услышали. То есть сделали вид, что не услышали.