Взяли нас без проблем, рабочих рук не хватало, особенно для такой работы. Выдали чистые, выстиранные но рваные и старые рабочие рукавицы. Подошел начальник, прораб или как там его звание и повел нас сквозь длинные темные склады. На ходу старался инструктировать, обращаясь к Олесю, так как тот выглядел старше, хотя и был младшим и самым глупым.

– Ваша обязанность грузить старые мешки на машину. Машина подъезжает, вы работаете. Шофер ждет. Сколько будете грузить - ваши проблемы . Получаете оплату за каждый полный рейс. Понятно?

– Понятно, - пробормотал туповатый Олесь.

– Работа не приятная, но другой у нас для вас нет, ребята. Понятно?

– Понятно, - хором ответили мы.

Когда проходили мимо одного из штабелей мешков, я заметил как из под нижнего мешка выскочила крыса и набросилась на седого рабочего. Он поседел еще больше и стал топтать ее ногами,старался, но не попадал. В конце концов крыса юркнула назад под мешки и седой возмущенно замахал руками и закричал на матерном. Много и неприятно уху. Даже мы так еще не выражались.

– Крысы, - рявкнул прораб, - не боитесь?

– Нет!
– дружно ответили мы, но еще долго оглядывались назад, не бежит ли крыса за нами.

Начальник познакомил нас со скучающим шофером, у того был очень удивленный вид, когда он нас разглядел. Пожал плечами и дал знак залезать в кузов грузовика. Сам он сел в кабину, убедился, что всё нормально и мы поехали.

Остановилась машина около огромной двери ведущей на еще больший склад. Склад был завален стеллажами с мешками и горы мешков лежали на входе и ещё больше вдоль стен. Похоже на то, что хранилище было много лет заброшено и недавно его только вскрыли. Несло спертым воздухом и воняло затхлостью.

Машина остановилась, мы попрыгали вниз и прораб вылезая одобрительно хмыкнул:

– Видал, Михалыч? Молодежь, да? Энергия прёт.

– Угу, - пробормотал недовольный Михалыч и начал открывать борта. Наверное ему не улыбалось дежурить с малолетками. Прости, чувак работа такая.

– Вот, - сказал начальник и ткнул пальцем в кучу белых мешков у двери, - Примерно такого размера загружаете и норма готова.

Мы обступили молча кучу и я присмотрелся. Мешки не были чисто белыми, отдавало изнутри желтизной и зеленый цвет присутствовал. Михалыч перехватил мой взгляд и довольно хмыкнув залез в кабину.

Начальник нахмурился и забрал у меня рукавицы:

– Хорошо. Теперь самое главное. Вижу, что вы уже обратили внимание.

Он схватился за верхний мешок и дернул его вниз, одновременно отскакивая. Мешок покатился, рассыпая белые палочки из под себя.

– Опарыши! Фу!
– закричал Олесь и мы отскочили.

– Да, - сказал Михалыч, - а они думали тут курорт.

Опарыши это такие белые червячки, противные и ужасно воняющие. Они облепили мешок с невидимой глазу стороны и устроили там огромное зелено-желтое вонючее гнездо. Сейчас когда гнездо лежало у наших ног я разглядел сотни толстых и коротких, как обрубки пальцев червяков, которые посыпались на пол и беспомощно ползали, стремясь спрятаться.

– Кто не сможет работать, - сказал начальник, - лучше уходите сразу. Кто боится маленьких червяков - тоже.

Я не боялся маленьких червячков, они просто воняли отвратительно. За свою жизнь я слышал много отвратительных и ужасных запахов, но этот перевешивал даже запах трупа. Настолько блевотный запах, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Никто работать не отказался, деньги на дороге летом не валяются, тем более перед глазами подростков. Тем более бухло было дорогое, а для подростков ещё и с наценкой.

– Ну ладно, - понял всё начальник, - Приступайте.

Мы и приступили. Этот мешок был еще не самый ужасный. Я забрал рукавицы и вместе с Олесем держась за белые, непокрытые плесенью края мы дотащили мешок и закинули его в кузов. Пацаны наверху взялись принимать и укладывать мешки. В итоге не выиграл никто. Дальше мешки пошли еще хуже. Облепленные червями и маленькими желтыми змейками, зелеными, красными, желтыми мошками и какими-то блин глистами, лопающимися от прикосновения света. Мы не могли зажимать носы пальцами, потому что рукавицы были полностью в этой вонючей слизи, а если бы мы их сняли, то вряд ли одели бы снова. Приходилось нюхать и сдерживать рвотные позывы. Мешки попадались прогнившими на девяносто процентов. Один лопнул посередине, когда мы его тащили к машине выпустив вверх струю опарышей. Поганые черви лихо прокатились на воздушном потоке и приземлились на воротнике Олеся. Он закричал и на ходу испуская содержимое желудка побежал блевать, а я испугался и швырнул свою сторону мешка, от чего черви и гнилое содержимое мешка рассыпались большой вонючей кучей на сером бетоне.

Михалыч выскочил из кабины грязно ругаясь, посмотрел на блюющего Олеся, но помощи не предложил. Сходил за двумя лопатами и заставил нас сгребать переваренную еду Олеся и гнилые остатки мешка с опарышами на одноколесную тачку и вывозить. Веселый, короче был денек.

Гору мы, конечно, убрали но на это ушел целый рабочий день и заработали в итоге копейки и несварение желудка. Сейчас я понимаю, что наверное на это и был расчет - работа за которую не каждый мужик возьмется, но дети чтобы заработать потерпят и платить много не нужно.