Вообще нет.

— Она уже выкинула две партии, — продолжает Лили. — Они не были идеальными.

Не знаю, как такое возможно. Брен — самый исполнительный повар, которого я знаю. Ее указания такие, что им можно следовать. Тод говорит, что так же она обращается с бизнес-контрактами.

— Привет, милый. — Брен возится с чесночным хлебом, аккуратно вытягивая из кастрюли его горячие края. — Как ты, держишься?

— А как ты думаешь? — Тод несется через кухню и хлопает за собой дверью кабинета. Мы все затихаем; затем Брен разворачивается, ослепительно улыбаясь.

Очень плохо, не достаточно быстро, чтобы скрыть боль.

Или, может, я просто узнала себя. В этот момент она выглядит разбитой, он не доверился ей. Это разочарование напоминает мне о маме.

Я переживаю за нее.

— Правда, Брен, пахнет великолепно, — говорю я, и она награждает меня другой, слишком яркой улыбкой. Я не чувствую себя лучше, но мне как будто... легче, как будто кризис пройден, хотя Брен так не кажется.

И я не хочу это говорить, но есть одна загвоздка: Брен не такая, как моя мама.

Родитель с депрессией заставляет тебя играть в экстрасенса. Ты не знаешь, что может ее разозлить. Ты не знаешь, что может заставить ее плакать. Ты не знаешь. Периодически. Но лучше попытаться предвидеть, потому что последствия отразятся на тебе. Но мой отец делал всё только хуже. И подсел на это.

— Пахнет великолепно потому, что это и будет великолепно. — Лили уже сидит за кухонным столом с вилкой в руке. — Помой руки, Вик.

Я должна сказать нет, но я голодна — вообще-то очень голодна. После того как я надраила руки ванильным мылом, после которого Брен пахнет как печеньки, я усаживаюсь на ближайший стул и смотрю, как Брен добавляет крошечные сосиски в мясной соус.

— Я случайно встретила маму твоего друга сегодня, — сказала Брен через какое-то время.

Другого друга, не Лорен? Брен протягивает мне тарелку, и я проверяю размер зрачков девушки. Они выглядят нормальными, но она говорит так, будто надышалась стеклоочистителя. Интересно — больше всего потому, что у меня нет друзей. У меня есть Лорен, и Брен знает ее маму.

Могла ли она иметь в виду маму Гриффа? Я надеюсь, нет. Я не думаю, что Грифф квалифицирован как друг, хотя я не против иметь такого друга.

— Она очень хорошая, — продолжает Брен, отдавая Лили тарелку, в которой еды достаточно для целой футбольной команды. Она смотрит на меня.

— Вик, милая, пожалуйста, сядь ровно. Осанка отражает твое отношение к себе.

Я послушно придвигаю стул, и Брен улыбается, будто я сделала милейший трюк.

— Она сказала, у тебя физика вместе с Рональдом.

Мое горло пересыхает. На другом конце стола Лили застывает.

— Рональд? — Я кладу вилку и пытаюсь не трястись. — Ты уверена, что она сказала Рональд?

Брен проверяет свой чесночный хлеб, но, слыша мой вопрос, поворачивает голову.

— Конечно, уверена. А что? Что происходит?

А то, что я опасно близко к потере хладнокровия. Опомнись, Викет.

Я кривлю рот, пытаясь выглядеть, будто размышляю.

— О, да, Рональд. Он сидит через две парты от меня.

— Значит, ты его знаешь. — Лицо Брен расслабляется.

— Да, просто забыла его настоящее имя. — Я ковыряю вилкой еду. Слишком много для моего аппетита. В этот момент я клянусь больше никогда не есть. — Мы зовем его Рон.

А еще мы зовем его Джо, лучший друг моего отца. Мы с Лили ждали этого сообщения. Все было так: Джо подсылает свою девушку — хотя это растяжимое понятие. Они у него где-то на неделю. Итак, подружка Джо выходит с нами на связь, называясь мамой Рональда Вайта. Она попросит Брен передать нам привет. Брен думает, что говорила с какой-то мамочкой из Пичтри Сити, а не с мет-зависимой, вляпавшейся в историю.

И так мы узнаем, что отец вернулся и нам нужно добраться до Джо.

Я концентрируюсь на тарелке, но в ушах слышу гул крови. Отец дома. Он вернулся. И хочет вернуть нас.

ГЛАВА 16

Даже когда его нет рядом, я чувствую его присутствие. — 19 страница из дневника Тессы Вэй

— Мы проговорили с ней около получаса, — продолжает Брен, остановившись, чтобы попробовать свой соус к спагетти. — Правда, очень странно, что я никогда ее не видела на родительских собраниях.

Господи, они подобрались так близко, что могли дотронуться до нее. Они могли причинить вред Брен. Легко. От этих мыслей меня мутит.