Казалось бы, можно избежать этих неприятностей, поместив деньги под проценты в какое-нибудь финансовое учреждение. Действительно, за время войны сумма вкладов в банках выросла в грандиозных размерах. Однако это решение проблемы возможно с точки зрения отдельного лица, но не с экономической точки зрения. Банк только в том случае способен выплачивать проценты за вклады, если другие капиталисты, нуждающиеся в деньгах для производственных целей, берут в банке ссуды под высокие проценты.

Если капиталисты берут ссуды, то полученные деньги они используют для покупки нужных им в производстве товаров, что точно так же вызывает взвинчивание цен, как если бы сами владельцы денег использовали их в тех же целях. Банк, конечно, может и сам пустить в оборот доверенные ему крупные суммы денег и, создавая новые производственные предприятия, попытаться получить необходимую прибыль для выплаты процентов вкладчикам. Однако это не меняет сути дела, потому что банк должен появиться на рынке в качестве покупателя и, следовательно, пустить в обращение банковые билеты, что опять-таки приведет к взвинчиванию цен. В общем в настоящее время дело обстоит таким образом, что абсолютно невозможно для кого-либо[26] превратить свое богатство, представленное в форме банковых билетов, в производственный капитал, поскольку отсутствуют необходимые вещественные элементы. Нельзя приобрести необходимые для строительства и пуска новых заводов материалы и оборудование, поскольку все материалы, оборудование и транспортные средства используются для ведения войны, но даже если бы удалось построить и оборудовать новое предприятие, оно не смогло бы давать продукцию из-за отсутствия свободных рабочих рук.

Следовательно, создалось положение, обратное тому, которое существовало до войны, когда наиболее желательной формой богатства была денежная форма, потому что ее в любое время можно было превратить в другую форму: в землевладение, завод, товар, ценные бумаги; в то же время товарную форму не всегда можно было превратить в наличные деньги.

Наличные деньги стали наименее желательной формой богатства, настолько нежелательной, что финансовые учреждения делают все, чтобы приостановить рост суммы вкладов; они платят исключительно низкие проценты; ряд провинциальных сберегательных касс принимает вклады только на сохранение, не выплачивая на них процентов, более того, требуя уплаты пошлины за хранение. Этим самым денежная форма богатства перестала быть капиталом. Тот факт, что деньги нельзя разместить в банке под проценты, естественно, уменьшает ценность денег в глазах населения, особенно в глазах крестьянства, что снова ведет к подорожанию и падению производства.

Существует одна возможность получить проценты на денежную форму богатства — купить ценные бумаги. Публика широко пользуется этой возможностью. Курс ценных бумаг во время войны стремительно повышался, что отчасти было результатом роста прибылей в военное время, отчасти — следствием спроса на ценные бумаги со стороны владельцев банковых билетов. Однако ясно, что с покупкой ценных бумаг вопрос разрешается только для покупателя, с экономической же точки зрения он не решается; ведь та же сумма наличных денег, от которой покупатель освободился, купив ценные бумаги, переходит в руки продавца. Основная проблема ни на шаг не продвинулась к разрешению. Масса банковых билетов, которую государство взяло у эмиссионного банка и пустило в обращение взамен купленного у населения имущества, не может быть никаким образом вытеснена из обращения; для любого владельца банковые билеты имеют стоимость только в обращении, только если на них покупаются товары. А так как товарное производство и товарные запасы невелики, то вся масса банковых билетов может принять участие в товарообороте в том случае, если банковые билеты обесцениваются, если их совокупная покупательная сила понизится до уровня, соответствующего стоимости золота или настоящих банковых билетов, фактически необходимых для совершения оборота.

При увеличении выпуска банковых билетов предотвратить падение их покупательной способности можно только одним способом, а именно: установлением и строгим соблюдением низких государственных цен на все товары. В этом случае превосходящее потребности обращения количество банковых билетов, компенсирующих потребленное имущество, не попало бы в обращение: этому препятствовал бы искусственно (вернее, принудительно) поддерживаемый низкий уровень цен. Избыточные банковые билеты остались бы в руках лиц, чье имущество потреблено в ходе войны, служили бы не чем иным, как представляющими имущество бумагами. Чтобы заменить их на приносящие проценты бумаги, владельцы банковых билетов были бы вынуждены подписываться на военные займы. Если бы государство проводило подобную политику, то оно само получало бы все необходимое по гораздо более низкой цене, чем сегодня, и, естественно, в обращение попадало бы меньше банковых билетов.

Вызванный обесценением банковых билетов рост цен распространяется, разумеется, и на материал, из которого сделаны металлические деньги. В настоящее время выраженная в банковых билетах стоимость полноценных золотых денег в 5 раз превосходит их нарицательную стоимость. Это прямое доказательство того, что причина падения покупательной способности заключена не в товаре, а в изменениях, происшедших с банковыми билетами. Если кто-либо имеет возможность расплачиваться золотыми деньгами, он не чувствует дороговизны: сегодня, как и до войны, за четыре золотые монеты достоинством 20 крон можно купить костюм, за одну золотую монету — пару обуви и т. д. Интересные изменения произошли с разменными монетами. До войны стоимость их металлического содержания была значительно ниже их нарицательной стоимости. Во время войны они стали не только полноценными деньгами, но и стоимость их металлического содержания превзошла их нарицательную стоимость. В результате этого они исчезли из обращения: их переплавили в металл и как таковой реализовали. В первую очередь из обращения исчезли медные монеты достоинством 2 филлера; их металлическое содержание было с большой выгодой использовано для изготовления медного купороса. Вслед за этим из обращения исчезли старые серебряные монеты достоинством 1 форинт, пущенные в обращение в начале войны в связи с нехваткой разменных монет. Они были отчеканены из хорошего серебра, и стоимость их металлического содержания достигла 2 крон. Эти монеты либо использованы для изготовления различных предметов из серебра, либо надежно запрятаны в крестьянских копилках и сундуках. Некоторое время спустя та же участь постигла и никелевые монеты достоинством 10 и 20 филлеров: они были изъяты из обращения самим государством. Вскоре из обращения исчезли серебряные монеты достоинством 5 крон и, наконец, — в 1 крону. В итоге в обращении не осталось других денег, кроме бумажных и железных. Подобная картина — как бы внешнее проявление «трагедии» денег во время войны. Бумажные деньги полностью оторвались не только от золотой основы, но и от существовавшей до валютной реформы серебряной основы.

Есть только один способ освободиться от того огромного груза, который в виде избыточных банковых билетов давит на обращение: банковые билеты необходимо возвратить государству, чтобы оно в свою очередь вернуло их эмиссионному банку. Таким образом, изъятые из обращения банковые билеты можно просто сжечь. Другого способа нет. Если избыточные банковые билеты посредством государства не вернутся в Эмиссионный банк, то они постоянно будут попадать в обращение и тем самым будут постоянно понижать покупательную способность уже находящихся в обращении банковых билетов. Их нужно сжечь, иначе от них не избавиться! Банковые билеты могут вернуться в руки государства двумя путями — путем подписки на военные займы и через налоговые каналы. Наилучшим средством восстановления власти денег было бы введение высокого налога на имущество.

В заключение остановимся на некоторых заблуждениях в области теории. Экономической науке известны три основные теории денег: «металлическая» теория; «количественная» теория и «государственная» теория Кнаппа. Согласно первой теории — она изложена нами в первой части книги, — стоимость всяких денег определяется стоимостью благородных металлов, служащих основой денег; именно эта стоимость дает деньгам покупательную силу. Это положение правильно в условиях мирного времени, когда существует свободная чеканка золотых денег и когда эмиссионные банки по первому требованию обменивают выпущенные ими банковые билеты на золото. Банковые билеты сохраняют свою стоимость независимо от того, в каком количестве они попадают в обращение, поскольку их всегда можно обменять на наиболее ходкий товар в мире — на золото.

В подобных условиях «количественная» теория, согласно которой покупательная способность денег определяется количеством, нарицательной стоимостью обращающихся денег и не зависит от стоимости их металлического содержания, неправильна. В отличие от мирного времени в сегодняшних условиях, когда золото потеряло прежнюю роль и стало таким же товаром, как и все другие, когда банковые билеты обособились от золотой основы, правильна именно «количественная» теория денег. Действительно, покупательная способность банковых билетов фактически зависит от общей нарицательной стоимости обращающихся банкнотов: с ее ростом пропорционально уменьшается покупательная способность.