Впрочем, насколько Владимир был восхищен преобразившейся Татой, настолько же, судя по взглядам бросаемым на Воронвэ, был разочарован первым встреченным эльфом. И полковник понимал подоплеку этих чувств. Уж слишком эльф внешне был похож на типичного жителя какой-нибудь прибалтийской страны. Одежда, сухопарость фигуры и плавность движений соответствовали. Разве что скорость его реакций и движений была на порядок выше, чем у среднестатистического жителя янтарного берега Балтики. Но так живчики встречаются и среди прибалтов.

Скрытые под волной светлых волос уши и отсутствие с собой лука и колчана со стрелами видимо и перевели в глазах студента Воронвэ из потенциального чуда в конкретное недоумение. Прочитать чувства Светланы Олег не смог. Сложно было понять кто из них кого отзеркаливал - она эльфа или эльф Светлану. Оба смотрелись пусть и доброжелательными, но сторонними наблюдателями на этом празднике встречи двух цивилизаций.

Наблюдения, наблюдениями, но то что сказала Тата, сильно не понравилось полковнику. Стараясь сохранять спокойный тон, Олег поинтересовался у эльфа:

– Воронвэ, а если наши традиции не позволяют нам расставаться с оружием?

Тот остался невозмутимым:

– Тогда вы не сможете пойти со мной.

– Вы меня силой остановите?

– Нет. Мы против насилия. Мы живем в равенстве и благоденствии, но вы сами не сможете пройти с нами. Попробуйте пройти дальше дуба. За ним начинается граница нашего поселения и вы сами всё поймете.

Полковник из ответа понял, что жесткий вариант с силовым разоружением не предполагается, а любой мягкий вариант требует проверки.

Олег снял рюкзак и повесив автомат на плечо неспешной, пружинящей походкой прошел мимо эльфа. Тата, похоже, сначала порывалась сказать, что-то из серии "надо уважать", "надо доверять" или "надо принимать", но вовремя сообразила, что полковник всё равно сделает по-своему.

Над лесом раздался короткий режущий уши птичий крик и Олег остановился, словно воткнувшись с разгона в стенку. Подобное состояние он уже переживал пару дней назад на острове. Руки и голова могли двигаться, а ноги поднять он не мог, будто их не было вовсе. Но он же на них стоял и не падал!

Попробовал сделать шаг назад - пожалуйста. Положил в круг УЗИ и повторил попытку. Лес снова наполнился тревожным криком.

– Как в аэропорту на входном контроле, - Вовка, который давно положил в очерченный эльфом круг пулемет и нож, теперь нашел новое зрелище для удовольствия.

– Ох уж эти, бля, таможенники, - полковник не сдержался и обогатил знания эльфа, а может быть и женщин, ещё десятком командных слов.

Когда в круг рядом с "Багирой" Светланы лег его близнец, такой же пистолет Ижевского завода, за ним магазины с патронами, две ручных гранаты и сама разгрузка, из которой были изъяты и взяты с собой лишь фонарик, аптечка и нож, заветная черта, наконец, была пройдена.

Олег, в надежде найти всё же зацепку для дальнейших переговоров, всё же спросил:

– Эти правила касаются всех?

– Да, мы не делаем исключений.

Тата дополнила этот очень лаконичный ответ:

– Народу звезд присуще чистое, светлое, благородное, особо почтительное отношение друг к другу, к растениям и животным, ко всему живому на земле...У каждого существа свой узор и своя музыка, свои переливы и звучания...

Эльф впервые изменил своей сдержанности и улыбнулся не только Тате, но и всем остальным.

– Да. Девочка все сказала верно. Любовь...это не чувство, а основа жизни. Просто невозможно представить, что можно нанести кому-то боль...и мы не знаем таких чувств, как обида, гнев, агрессия...Мы ценим себя и жизнь других настолько, что в этом нет необходимости. Мы не вмешиваемся в жизнь других существ и никому не диктуем свою волю, в то же время открыты для искренней помощи, и всегда готовы откликнуться на зов, идущий от сердца.

Олег скептически хмыкнул:

– Это позиция ваших правителей? Вождей, старейшин, кто там у вас?

– У народа звезд нет правителей. У нас все равны. Есть лишь равные среди первых. И Тата теперь одна из нас.

Оставшись без оружия, Олег чувствовал, как будто его заставили раздеться в публичном месте и от этого внутри зрели злость и непонятное раздражение. Чтобы немного сбросить давление, он сознательно "включил тролля":

– Так вы, господа, марксисты?

Воронвэ с непониманием посмотрел на полковника, не зная, что ответить. Зато "одна из них" с неласковым прищуром посмотрела на Олега: