В половине девятого утра она снова была в виртуальном пространстве Кракена. Мюонный микроскоп сканировал очередную полосу на рабочем поле, в голове вспыхивали и гасли разные идеи.

Если в состав «снежинок» или «пузырей» внутри Точки входят органические вещества, можно попытаться найти их спектральные следы в миллиметровом и субмиллиметровом диапазоне. Для этого понадобится «тазерная лампа» — мазер терагерцового диапазона, способный плавно менять частоту испускаемого излучения. «Тазерная лампа» тоже входила в комплект инструментов Кракена, но пока Нэлл ею не пользовалась.

Она активировала «лампу» и сняла несколько спектров Точки веером на просвет. К ее удивлению, никаких признаков C-O и C-H связей в спектрах не было. Зато линии, соответствующие C-C связям, присутствовали во множестве.

Как оказалось, углеродные атомы в составе Точки связывались друг с другом самым разным способом. Тут были одинарные связи C-C, как в полиэтиленовой цепочке, полуторные связи, как в бензольном кольце, двойные, тройные… и несколько сравнительно слабых линий, соответствующих деформированным связям.

Нэлл почесала в затылке. Значит, никаких органических соединений. Значит, внутренние включения Точки, как и ее оболочка, состоят из чистого (или почти чистого) углерода. Угольные снежинки в воде? Водные пузыри в графеновой матрице?

Это можно было выяснить, закрутив Точку вокруг своей оси, а потом резко остановив вращение. «Снежинки» будут еще какое-то время вращаться по инерции, водные пузыри в эластичной матрице остановятся сразу.

Она активировала инерционный измерительный комплекс, и через три минуты Точка вместе со своей ледяной «подставкой» начала плавно вращаться вокруг своей оси. Один оборот в минуту… полтора… два. Теперь — мгновенно остановить вращение и через долю секунды отпустить Точку, предоставив ей двигаться по инерции. На какой угол повернется Точка в результате?

На угол, равный нулю.

Значит, все-таки пузыри, удовлетворенно подумала Нэлл, откидываясь в ложементе. Тонкие эластичные углеродные стенки, внутри вода. Этакий большой углеродный апельсин. А на Ио, видимо, апельсиновое дерево.

Она уже заканчивала отчет Майклу Бейкеру, когда резкий звук возвестил о получении сообщения, помеченного крайней степенью важности.

Сообщения с Земли.

Открыв письмо, Нэлл оказалась в Нью-Йоркском офисе Северно-Атлантического космического агентства, в так называемой «жемчужной комнате». Напротив нее стояли Фрэнк Руперт, руководитель Агентства, худощавый седовласый японец, невысокий крепыш с колючим взглядом и очень смуглая дама неопределенной расы и возраста.

— Я приветствую экипаж международной космической станции Юнона, — скупо улыбнувшись, произнес Руперт. — Я обращаюсь к вам в особых обстоятельствах. Вам всем уже известна создавшаяся ситуация. На поверхности Ио находится объект, природа которого неизвестна, объект, который может оказаться зондом внеземной цивилизации. Ответственность, которая на нас лежит, трудно переоценить.

— В этих тревожных обстоятельствах мы выбираем международное сотрудничество, — продолжил Руперт. — Рядом со мной находятся мои коллеги господин Такэо Накамура (седовласый японец слегка поклонился), господин Андрей Гурьев (крепыш повторил его поклон) и госпожа Джотсана Кхан (индианка улыбнулась, сверкнув ослепительно белыми зубами). Нами была создана международная рабочая группа по изучению данного объекта. Все члены экипажа Юноны включены в ее состав. Задания, которые вы будете получать в рамках работы этой группы, являются приоритетными и обязательными к исполнению.

Руперт сделал паузу.

— Я хочу обратить ваше внимание еще на одно обстоятельство. Ради общей безопасности и общественного спокойствия мы просим вас не обсуждать факты, которые стали или станут вам известны, с людьми, не входящими в состав группы, включая самых близких вам людей. В данный момент пресс-служба Агентства интенсивно работает над подготовкой общественного мнения к восприятию — не побоюсь этого слова — шокирующей информации. Предоставьте эту работу профессионалам. Не надо никого информировать — даже из самых лучших побуждений.

Я сказал: мы просим, но на самом деле это приказ. Утечка информации недопустима, потому что может привести к недопустимым последствиям. Виновные в такой утечке будут строго наказаны.

«Бедный Дэн», — подумала Нэлл.

— Я надеюсь на ваше понимание и поддержку, — говорил между тем Руперт. — Возможно, мы находимся на пороге величайшего открытия в истории человечества. И даже если объект на Ио окажется естественного происхождения, его изучение расширит наши представления о Вселенной и откроет перед человечеством новые перспективы.

Нэлл напряженно слушала речь Руперта, боясь услышать в ней приказ о прекращении исследований Сверхцветной Точки, но тот даже не упомянул о ней. Когда пошли пожелания удачи и крепкого здоровья всему экипажу, она перевела дух. Значит, время еще есть.

Хотя времени на самом деле не было.

Как выяснилось чуть позже, взрыв произошел в 16.28 по корабельному времени, когда Ио-Орбитер находился по другую сторону спутника. Девять секунд спустя инфракрасный телескоп им. Чандрасекара зафиксировал начало мощного извержения на ночной стороне Ио. Когда через 20 минут камеры Ио-Орбитера, наконец, смогли заснять ночную равнину, где ранее разворачивался Угольный Цветок, никакого Цветка там уже не было.