— Беги, — Джон дернул ее за руку, и они сорвались с места.

Ив бежала и бежала, пока адреналин не пошел на убыль. Она рухнула на землю, в то время как ее грудь часто вздымалась и опадала. Лодыжка пульсировала тупой болью.

— Ив?

— Спасибо…я… — все в ней слилось в один большой шар боли и страха. Она почувствовала текущую по щекам влагу и с силой провела ладонью по лицу.

— Ты плачешь? — Джон присел перед ней. — После всего, через что мы прошли, ты заплакала из-за змеи?

— Я не плачу, — фыркнула Ив и вытерла льющиеся рекой слезы. — Ненавижу змей.

— А кто их любит, — он притянул ее к себе на колени и начал баюкать. — Все хорошо. Плачь, если тебе нужно поплакать.

Уткнувшись лицом ему в шею, Ив разрыдалась. Она хотела от жизни куда большего, чем стать чьей-то лабораторной крысой. Хотела иметь значение и быть человеком, а не безликим носителем глупого дара.

Джон обнимал ее и не произносил ни слова. Ей нравилось, что он не разбрасывается пустыми банальностями. Вскоре Джон сильной рукой начал медленно поглаживать ее по спине. Через несколько минут слезы иссякли.

Ив не стыдилась. Она давным-давно научилась быть самой собой.

— Прости, что залила тебя слезами. Я оплачу химчистку.

— Я непременно воспользуюсь твоим предложением, — Джон глянул на свою разорванную рубашку.

— Спасибо, — натянуто улыбнулась Ив. — За спасение от змеи. И за жилетку, чтобы поплакать. Адский денек, — адская жизнь.

— В любое время, — он смотрел на нее, как если бы мог отогнуть все слои и увидеть правду, которой не знала даже она сама.

«Сумасшествие», — Ив отодвинулась от него.

— Мы идем? Не хочу упустить наш забронированный столик.

— Как лодыжка?

Она ощупала ногу.

— Не стоит беспокойств.

Здание вдалеке оказалось заброшенной лачугой, скроенной из рифленых металлических пластин, местами покрытых ржавчиной. Дом уже давным-давно сдался напору стихий. То тут, то там из песка торчала изгородь, оплетенная спиралями колючей проволоки.

— Кто, черт возьми, мог здесь жить? — спросила Ив.

Джон проложил путь к крошечной постройке. Внутри нее ничего не было.

— Думаю, это заброшенная хижина какого-то геолога. Множество людей приезжало сюда в поисках золота. Существует легенда о затерянном в пустыне золотом рифе. Его называют риф Лассетера.

— Все золото мира не заставило бы меня прожить здесь и дня.

— А я-то думал, женщины любят золото, — глянул на нее через плечо Джон.

— Я всегда предпочитала серебро, — покачала головой Ив. — Чем проще украшение, тем лучше.

Подойдя к гниющей задней двери, Джон осмотрел пустыню. Но тогда резко выпрямился, будто ужаленный. Он вышел наружу и исчез из поля зрения.

— Эй, что там? — поспешила за ним Ив.

Джон стоял на улице возле крошечной лачуги и сжимал прикрепленный к трубе ржавый кусок металла.

Он начал качать, и из трубы полилась вода.

— О, мой Бог, — Ив смотрела на него, и у нее буквально распирало грудь. — Как?

— Старатели пробурили отверстие для доступа к грунтовым водам, — Джон одарил ее улыбкой. — У нас есть вода.

Но радость от нахождения воды меркла в сравнении с его улыбкой. В этот момент Ив поняла, что еще ни разу не видела, как он улыбается. Сейчас его лицо казалось моложе.

Они напились досыта. Ив выпила столько, что ей начало казаться, будто живот раздулся до размеров баскетбольного мяча и вот-вот лопнет. Опустив взгляд на свое тело, она поняла, как много веса потеряла в лаборатории. Если им удастся отсюда выбраться — нет, не если, а когда — Ив намеревалась получить доступ к своему тайному банковскому счету и забронировать себе номер в дорогой гостинице. Где-нибудь на берегу океана. А затем заказать чизбургеры из МакДоналдс. Целую гору.

Но в данный момент стоило побеспокоиться о другом.

— Здесь ведь достаточно воды, чтобы помыться? И постирать одежду.

— Конечно. Почему бы тебе не помыться первой? — предложил Джон.

— У меня есть идея получше, — Ив одарила его улыбкой. — Почему бы нам не помыться вместе?

***

Улыбающаяся Ив являла собой олицетворение соблазна.

Джон уставился на нее. Как возможно, находясь в бегах и заблудившись посреди суровой пустыни, быть неспособным думать ни о чем, кроме одной женщины?

Храброй, бесстрашной женщины, не пролившей ни единой слезы в адской лаборатории, но разрыдавшейся при виде змеи.