— Зови, — сказал миршаб и обратился к аксакалу — А вы идите, обдумайте все, постарайтесь найти девушку и того повара!

Нусратулло вышел, кланяясь, встретившись в дверях с посланцем кушбеги, поклонился и ему.

Лекарь-индус осмотрел рану на груди Гани-джан-бая, смазал ее и крепко-накрепко перевязал чистой кисеей.

— Окажись другой на твоем месте, — сказал он, улыбаясь, — нескоро бы поправился. А ты, бай, крепок! Если будешь меня слушаться, через десять — пятнадцать дней рана заживет.

Бай кивнул головой, достал из-под подушки золотую пятерку и протянул ее лекарю. Взяв деньги и поблагодарив, тот собрал свои склянки с лекарствами и ушел. Тут же открылась дверца, ведущая в соседнюю комнатку, и из нее выпорхнула молодая жена Гани-джан-бая Магфираг. На ней было золотистое шелковое платье из легкой ткани, голову украшал налобник, вышитый золотыми нитями. Кокетливо покачивая бедрами, она подошла к постели бая, стоявшей посредине комнаты, и села.

— Еще пятнадцать дней! — капризно сказала она и отвернулась. Бай схватил ее руку, покрашенную хной, и крепко сжал.

Магфират отняла руку. — Знала бы я, что ваша болезнь надолго, не ушла бы из дому, в объятиях моей матери… А тут еще эти… ведьмы…

Гани-джан бай улыбнулся, сделал над собой усилие и заговорил, хотя ему, по-видимому, это было трудно: голос тихий, усталый, губы от жара запеклись, потрескались.

— Знал бы я, что из-за вас на меня нападут, вооружился бы.

— Почему это из-за меня? Глаза бая лукаво блеснули.

— А из-за кого же? Только поклонники невесты нападают в ночь свадьбы на жениха.

Магфират кисло улыбнулась и поцеловала мужа в лоб.

— Вот вы какой, даже болезнь не мешает вам шутить!

— Я не шучу, а горжусь тем, что отвоевал вас у своих соперников, пролил кровь за вас. А вы гордитесь, ведь это я из-за любви к вам чуть не пал жертвой…

— За меня уже была принесена жертва, довольно! Магфират горделиво подняла голову.

— Ну, пьянчуга Саиб не в счет! Он недостоин этого!

— Нет, не он! Дилором-каниз. Бай чуть не вскочил.

— Что? Дилором-каниз?

— Да, да, — ответила Магфират, придерживая его за плечо. — Что с вами? Успокойтесь? Ну умерла старая рабыня, пусть ее!

— Когда умерла? Отчего? Магфират беззаботно ответила:

— Как раз в ночь свадьбы и умерла. Больше я ничего не знаю…

— А Фируза? — вырвалось у бая. Но он тут же понял свою оплошность и заговорил о другом. — Абдулла просил домик старухи, обещал кому-то…

Магфират промолчала, обмахиваясь веером. В комнату вошла служанка и расстелила скатерть.

— Уж какой я вам куриный суп сварила!.. От одного запаха слюнки потекут, — сказала она баю. — Сам лекарь-индус попробовал, очень ему понравился.

Бай кивнул головой, — подавай, мол, — а когда служанка уже выходила из комнаты, подозвал ее к себе и спросил:

— Что, тетушка Дилором скончалась?

— Да… Бедняжка померла. Похоронили с почетом. На похороны народу собралось!.. Говорят, перед мечетью вся площадь была запружена.

— А где ее внучка Фируза? — нетерпеливо спросил бай, понизив голос.

— Пропала, исчезла неизвестно куда. — Служанка словно и забыла о супе. — Все оплакивают старуху, а тут новая напасть — одинокую, бездомную сиротку жалко. Аксакал хлопочет, разыскивает Фирузу. Хочет под свою опеку взять. Да вот никак не найдет.

— А что с домом?

— Стоит на месте.

Видно, соседи зажигают там свечи.

— Прикажи Асо сегодня же пойти и повесить замок на воротах. Как вернется Абдулла из Гиждувана, пусть отдаст ему ключ.

— Все скажу, хозяин!

Служанка вышла. Магфират взяла бутылочку с лекарством, стоявшую у изголовья бая, налила в пиалу и дала ему выпить, приподняв голову с подушки.

— Выпьете вина? — спросила она.

— Дайте.

Магфират принесла четырехгранную бутылку, налила вина в две пиалы, одну подала баю, другую выпила сама.

— Уф-ф! — воскликнула она, поморщившись. — Настоящая отрава! Хоть и приготовленное недавно домашним способом, вино было довольно крепкое.

— Зато лечит…

Слова лекаря приободрили бая, он поверил в скорое выздоровление и повеселел. Но сейчас хорошее настроение было испорчено. Глядя со стороны, можно было подумать, что бай огорчен смертью старой преданной служанки, но в действительности его совсем не трогала ее смерть, она лишь развязала ему руки, чтобы завладеть Фирузой.

Спрашивается, почему же бай при жизни старухи не удовлетворил своего желания? Да потому, что Фируза была еще слишком мала, к тому же он не решался ссориться с Дилором, даже стеснялся ее. Он был уверен, что старуха скоро умрет и Фируза в конце концов достанется ему. И вдруг такая неожиданность. А при Магфират нельзя и слова лишнего сказать! Он потому и попросил вина, чтобы хоть немного отвлечься.