Я позволяю своему взгляду наполниться холодом, в который я превратился, молча бросая ей вызов вновь посмотреть на меня, но она уставилась в мою грудь.

– Я не мужчина для светских бесед. Говори по делу или проваливай.

Она стоит на своем, невозмутимо игнорируя мои попытки прогнать ее.

– Я слышала, у тебя проблема.

– И что за проблема?

Я пойду увижусь с Мак, проверю Дэйгиса, а потом отправлюсь домой, где и останусь в одиночестве, пока не подвернется что-нибудь, что покажет меня как мужчину, а не как монстра.

– Когда ты занимаешься сексом с женщиной, она умирает. И все же тебе это нужно как воздух. Я слышала, ты больше не делаешь этого, потому что не хочешь никого убивать. Как это тебе удается?

Почему она решила, что может подойти к Принцу Невидимых и завязать бойкий разговор о сексе? Кто знает о том, что я не занимаюсь сексом, и обсуждает меня с ши-видящими?

– Откуда ты это услышала?

– От Колин. Твоя сестра беспокоится о тебе.

Ее руки сжимаются в кулаки на талии. Этой девушке свойственно самоуверенное бахвальство и слегка желание смерти. Чертова Колин распускает сплетни среди своих чертовых друзей о своем чертовом брате. Придется с ней поговорить.

– И ты думаешь, что сможешь мне с этим помочь?

– В жизни ничто не сложнее остального. Нужна лишь дисциплина, а с ней я знакома. Я на этом собаку съела.

Выглядела она так, будто это правда - худая и высокая, с важной походкой и четко обрисованными шестью кубиками, заметными под разорванной и заляпанной кровью майкой. Под порванной курткой ее грудь крест-накрест пересекали полупустые ремни с боеприпасами. В отличие от остальных она если и чувствовала кусающий ветер, который я вызывал на лугу, то не дрожала.

С ее руки на потертом ремне свешивался автомат F2000, за пояс и в ботинки заткнуты ножи, покрытые коркой крови. Правая щека рассечена и заплыла синяком, костяшки пальцев содраны, нижняя губа покрыта брызгами высохшей крови. Она подходит ближе ко мне и наклоняется. Я опускаю голову и вдыхаю дым, пот сражения, кровь и женщину. Я улавливаю нотки верескового мыла. Колин говорит, что они в аббатстве делают его по старому рецепту. Это напоминает мне о шотландских нагорьях, о Таре, о предложенной и взятой невинности и о смерти.

– Поцелуй меня, - говорит она, уставившись на мой рот.
– Я знаю, ты хочешь этого. Я видела, как ты смотрел на меня.

Мой взгляд опускается к ее окровавленным губам. Пухлым, розовым, точно ее рот - это Эрос5 , покрытый осадком Танатоса6 . Я скучаю по поцелуям. Сейчас я как никогда нуждаюсь в том, чтобы выпустить из себя шторм сексуальной и эмоциональной энергии.

– Я хочу намного большего.

– Я не позволю, - она переносит свой вес, отводя автомат за спину.
– Пока что нет.

– Ты не можешь остановить меня.
– Никто не может. В этом и есть камень преткновения. Поцелуй приведет к траху, который станет ее последним, потому что я не могу себя контролировать. В постели я высасываю из женщины жизнь. Странно смотреть в глаза, которые никогда не смотрят в твои. Этого достаточно, чтобы заработать комплекс Бога. Ее зрачки увеличиваются, расширяются, затем снова сужаются с отблесками приглушенного огня. Не напугана - заинтригована. Ей нравится танцевать на натянутой проволоке.

Она увлажняет губы, чувствует засохшую кровь и стирает ее тыльной стороной ладони. Это не помогает, лишь хуже размазывает кровь по лицу.

– Один поцелуй. А потом уходи. Дисциплина начинается. Ты думаешь, я не смогу тебя ничему научить. Думаешь, никто не сможет. Когда-то я тоже так думала. Возможно, ты прав. Возможно, ты ошибаешься. Возможно, ты трус. Попробуй поцелуй.

Темные глаза встречаются со мной взглядом в спокойном вызове. Посыл предельно ясен. Она будет смотреть на меня, пока глаза вновь не закровоточат.

– Ты хочешь мерить свою силу силой тех, с кем ты играешь. Это заводит тебя, - презрительно усмехаюсь я.

– А я должна заводиться от посредственности?

– Ты должна возбуждаться от человека. Получай свой кайф с кем-нибудь другим, - две одинаковые капельки крови появляются в уголках ее глаз. Я резко отворачиваюсь.

– Конечно. Ну валяй тогда, - бросает она мне в спину.
– Конечно, ты никогда не потерпишь неудачи - если никогда не попытаешься. Адова жизнь, скажу я тебе. Когда будешь готов вести себя как большой мальчик, ты знаешь, где меня искать.