Стражник прищурился, обдумывая запутанную логику целительницы.

— Потому что это означало бы, что он прекратил борьбу.

— Да, — она печально улыбнулась. — Хотя я начинаю думать, что Ли отказывается принимать поражение как возможную опцию.

— Пугающий парень, — пробормотал Хьёдзин.

— Ага.

Задумчивость её тона заставила снова зашевелиться волоски у него на затылке.

— Что-то случилось?

— Меня волнует не то, что случилось, — осторожно начала Амая, — а то, как Ли описал это потом. Вы же обмениваетесь историями с людьми, которые служат на Внешней Стене.

Это был не вопрос. Не совсем.

— Конечно, в укромных уголках, — признался Хьёдзин. Зачастую с выпивкой в руке и дружелюбным барменом, который понимал, что несколько кровавых историй — ещё не повод вызывать Дай Ли. Многие ветераны Стены вступали в стражу, когда годы или ранения лишали их быстроты. — Ты же лечила многих из них.

— Да, но, очевидно, они не хотели отягощать целителя мыслью, что некоторые из их противников казались… нечеловеческими. Слишком сильными. Слишком быстрыми. — Она вопросительно изогнула бровь.

— Я слышал несколько историй, — признался Хьёдзин, предварительно проверив, что в поле зрения нет шляп с кисточками. — Не про обычных солдат, но когда имперские покорители огня выходят размяться… Некоторые из них предположительно могут уклоняться от стрел. Другие ударом откидывают камни, даже когда покоритель земли всё ещё контролирует их. И прочие безумные россказни… — Он осекся, когда вспомнил о клинках, сверкающих в чайной.

«Джет был свежим. Ли падал от усталости».

И всё же Ли удерживал его, отвечая ударом на удар. И тот молниеносный разрез, который должен был закончить сражение, если бы Джет не был наполовину цирковым акробатом… «О, Агни».

Он шумно выдохнул.

— Что ты слышала?

— Дубовая дверь в подпол с гранитным покрытием раскололась от одного удара, — сказала Амая.

— Ым. — А что ещё скажешь на такое?

— Как я уже говорила, меня заинтересовала его реакция, — заметила Амая. — Очевидно, это было «ничего особенного».

— Угу, — с опаской сказал Хьёдзин.

— Согласно его рассказу, это потому, что есть кое-кто по-настоящему умелый, кто может просто толкнуть, и человек отлетит на десять ярдов.

— Кое-кто? — поморщился Хьёдзин. «Муши».

— Ты слышал такие слухи?

— Нет, — честно признался Хьёдзин. — Не слышал. — Он сморщился. — По некоторым слухам, много людей пропало шесть лет назад. Логично предположить, что те люди… Ну, может, они видели больше, чем солдаты на Стене.

Амая кивнула.

— Я говорил тебе, кем я их считаю, — Хьёдзин говорил как можно тише, прикрываясь шумом утренней толпы. — Думаю, мне следовало самому всё как следует обдумать. «О, Агни, у нас на руках пара имперских покорителей огня из Великих Имен. Что нам теперь делать?»

— Так, — рассудительно сказала Амая, — хорошо, когда есть точка отсчета, чтобы понять, что именно Ли имеет в виду, когда говорит, что его навыки сносные.

«Ох». Хьёдзин очень старался не дрожать. Сносные для ученика целителя — это одно. Сносные для имперского покорителя огня — это совсем иной бассейн с зубаткоугрями.

«Солдаты Ба Синг Се никогда не вступают с ними в бой один на один, даже наши покорители земли. Они идут трое на одного, минимум. И даже тогда есть потери». Хьёдзин подавил стон. «Ома и Шу, чем я заслужил такое?»

Ладно, теперь он хотя бы знает, почему Муши был убежден, что Ли не хотел его убивать.

— Что нам делать?

— Делать? — синие глаза озорно блеснули. — Думаю, они и сами пока прекрасно справляются. А ты как думаешь?

— Ну, да, но…

— Они ищут место для отдыха, — тихо сказала Амая и посмотрела на него прищуренными глазами. — Они не ходячее оружие, Хьёдзин. Они люди.

«Люди и ходячее оружие», — грустно подумал Хьёдзин. Не то чтобы он думал, что они что-то замышляют: эти двое не зашли бы так далеко, если бы действовали под влиянием настроения. Даже Ли. Парень мог щетиниться, как дикобразосвин, но он никого и пальцем не тронул, пока беда не грозила его дяде.

Но если бой начнется, эти двое доведут его до конца. И навсегда.

«Надо было отдать Джета Дай Ли».

Плохая мысль, о которой лучше не думать. Что сделано, то сделано, ему остается только надеяться, что честь Народа Огня окажется именно такой, как про неё рассказывают. Муши сказал, что они хотят начать сначала…

«Нет. Нет, он сказал, что у них не было выбора. Кто-то хотел смерти Ли… Черт, если их объявили предателями перед Драконьим Троном, то весь Народ Огня желает им смерти».